— Я думаю, некоторые из гимнов нашего брата не хуже, чем у Сладкопевца, — сказал Иоанн. — Может быть, познав Христа уже в зрелом возрасте, они любят Его еще больше.
— Возможно, это так, — задумчиво сказал Исаак. Монах в саду вернулся к своей работе, а настоятель — к своим переживаниям: — Когда я был моложе, всем было известно, что персы — налетчики, а не завоеватели. Рано или поздно наши воины прогоняли их назад. А вот на этот раз, думаю, они пришли, чтобы остаться.
Улыбчивое лицо Иоанна мало подходило для выражения тревоги, но сейчас она на нем проступила:
— Может быть, ты и прав, отец настоятель. После того, как против Фоки востал полководец Нерсес, а на Нерсеса напал Герман, а Германа и Леонтия разбили персы…
--…А Фока нарушил обещание отпустить Нерсеса, которое дал собственный брат императора, и сжег Нерсеса живьем, а Германа за поражение от персов постригли в монахи… — продолжил Исаак невеселый список римских несчастий. — В итоге наши войска представляют собой жалкий сброд. Это я о тех, которые еще не разбежались. И кто же теперь в силах прогнать воинов царя Хосрова из империи?
Иоанн посмотрел по сторонам и понизил голос так, что Исааку пришлось наклониться к нему очень близко:
— Может, оно и к лучшему, если они останутся. Я вот думаю, — продолжил он грустно и вместе с тем мечтательно, — а вдруг этот молодой человек, который с ними — и впрямь сын Маврикия Феодосий? Пусть за ним и стоят персы, а все же он будет лучше Фоки.
— Нет, Иоанн. — Настоятель покачал головой с мрачной уверенностью. — Я уверен, что Феодосий мертв. Он был вместе с отцом, когда Фока их одолел. И хотя недостатков у нового императора не перечесть, но никто не сомневается в том, что уж мясник‑то он превосходный.
— Это верно, — вздохнул Иоанн. — Но в таком случае, отец настоятель, почему бы не встретить персов с радостью, как освободителей от тирана?
— Потому что я кое‑что узнал от путешественника с востока, который нашел у нас приют вчера вечером. Он из деревни близ Дары, где персы наконец решили, как они будут управлять отобранными у империи землями. Он сказал мне, что они начинают обращать тамошних христиан в несторианство.
— Я об этом не знал, отец настоятель, — сказал Иоанн, добавив мгновение спустя: — Мерзкая ересь!
— Персы так не думают. Персы благоволят к несторианам больше, чем ко всем другим христианам. Персы им доверяют, потому что мы, православные, довели несториан своими преследованиями до того, что они не могли больше оставаться в империи. — Исаак грустно покачал головой. — И они нередко это доверие оправдывают.
