Только раз Бреннан прервала его, чтобы спросить:
– Ты сказал Грину, что я твой партнер?
– Ну да, сказал.
– А то я думала, что твой партнер – это тот парень, Вулфилд.
– Он Вулфолк, и да, он мой партнер, которого мне назначило ФБР… Но это наше дело, Бонз.
– Приятно слышать.
– Всегда пожалуйста.
– Только вот что, Бусс…
– Что?
– Прекрати называть меня Бонз.
Но это последнее предложение прозвучало не вполне убедительно.
Бусс следовал за Грином сначала по скоростной линии четырехполосной трассы, потом по двухполосной улице жилых кварталов, в конце которой детектив свернул и остановился у трех небольших домиков, образовывавших тупик в конце улицы.
Джордженсен жил в среднем доме, между его жилищем и домами соседей было довольно большое расстояние. Двухэтажное здание был выдержано в коричнево-красных тонах, архитектура напоминала об эпохе Тюдоров. Слева находился гараж на две машины, от гаража и подъездной аллеи к дому вела аккуратная дорожка.
Классическая постройка семидесятых годов, основательная, надежная и не лишенная привлекательности.
Это совсем не было похоже на дом, в котором может обитать маньяк-убийца, отправляющий скелеты жертв на адрес ФБР.
Но Бусс, как и все другие агенты, знал одну непреложную истину – когда имеешь дело с серийным убийцей, не стоит рассчитывать, что его дом будет выглядеть чем-то вроде готического особняка на холме из фильма «Психо».
Обычно эти дома ничем не отличаются от других домов того же района. Как правило, они безлики, так же, как и их владельцы. И так же, как и их владельцы, за неприметным фасадом они могут скрывать что угодно.
Бусс и Бреннан подождали Грина возле дорожки, ведущей к дому. Осмотревшись, Бусс заметил калитку, выдержанную в китайском стиле, которая, очевидно, вела на задний двор.
– Каков наш план? – спросил Бусс.
Грин неприятно хохотнул:
– Я собирался просто постучать во входную дверь и, если мистер Джордженсен будет любезен ответить, просто сказать ему «привет». Возобновить, так сказать, знакомство.
– С этим и я справлюсь, – сказал Бусс.
– А мне что делать? – поинтересовалась Бреннан.
– Держаться в тени, – посоветовал Бусс.
– Этому мужчине семьдесят лет. Думаю, что справиться с ним…
– Не стоит, – прервал ее Грин, – путать этого мужчину с семидесятилетней бабушкой.
Бреннан фыркнула.
– Я понимаю, что…
Грин снова не дал ей закончить предложение:
– Если он сделал то, что, как я думаю, он сделал, у него не возникнет никаких сомнений, стоит ли оборвать чью-то жизнь. Доктор Бреннан, вы когда-нибудь слышали, чтобы серийный убийца сам раскаялся в содеянном?
