Именно во время этого первого проезда через Тулузу у Доминика родилась идея о создании нового ордена, который боролся бы с ересью посредством проповеди. Не имея возможности задержаться здесь, он всё же заставил говорить о себе. Рассказывали, что в одну ночь он сумел обратить в католичество закоренелого еретика, у которого им пришлось остановиться.
Возвращаясь обратно, Доминик и дон Диего встретились в Монпелье с папскими легатами, среди которых был и Пётр де Кастельно (тот самый, убийство которого в 1208 году послужило поводом к развязыванию альбигойской войны). Легаты посетовали на бесполезность их святой миссии. Тогда епископ дон Диего посоветовал им вспомнить, как проповедовали апостолы — ходили пешие, питались милостыней и не блистали царским блеском. Более того, он заявил, что вместе со своим спутником, приором Домиником, покажет пример легатам.
Следуя своему обещанию, епископ распустил свиту и слуг и остался без всяких средств к существованию. С таким же энтузиазмом принял лишения и Доминик. Босые, истекая кровью от острых камней, питаясь милостыней, они ходили из города в город, неустанно проповедуя. Порой дон Диего терял силу духа, тоскуя о своём аббатстве, о сытной еде, хорошей одежде, тепле. Но Доминик подбадривал спутника, искренне веря в важность этой миссии. Рвение Доминика росло, он самозабвенно проповедовал, участвовал в диспутах с еретиками. О нём стали слагать легенды. Говорили, будто на одном диспуте с катарами он изложил свои доводы на бумаге. Еретики попытались сжечь документ, три раза бросали в огонь, но бумага не воспламенялась.
Дон Диего, видя, каким успехом пользуется его спутник, решил оставить Лангедок и вернуться в своё аббатство, полностью возложив миссию на Доминика. Епископ был не так молод, и все лишения и невзгоды пагубно отразились на его здоровье. Он умер в дороге, так и не добравшись до своей родины.
Доминик же успешно проповедовал. Где бы он ни появлялся, католичество торжествовало. Многие еретики, внимая слову Доминика, переходили в лоно католической Церкви.
Видя плоды своих трудов, проповедник со всё большим энтузиазмом мечтал создать новое братство, где проповедь стояла бы во главе угла. Однако, прежде чем просить папу Иннокентия III утвердить общину, Доминик решил основать небольшой монастырь, где все его идеи можно будет воплотить в миниатюре. И вот, в 1206 году, недалеко от Монреаля,[43] на земле тулузского епископата открылся Пруллианский монастырь. Туда поместили одиннадцать девиц известных фамилий, девять из которых воспитывались в альбигойской вере. Учащимся запрещено было покидать монастырь. Им преподавали богословие, делая основной упор на обучение проповеди, владению даром слова. В свободное время им предписано было работать.
