Молох растворился в безбрежности космоса сразу же после преступления, содеянного им на Маджескусе, и не оставил за собой никаких следов. Но Саметер, эта замшелая планета, давал надежду нащупать ниточку, ведущую к еретику. Трое из уничтоженных нами наемников Молоха, штурмовавших «Потаенный свет», как выяснилось, были родом именно с этого мира. Причем все из Урбитана — второго крупнейшего города Саметера.
Нам предстояло проследить их родственные и социальные связи, узнать о каждом повороте и изломе в их судьбах, чтобы вновь взять след преступника.
И тогда…
Карл наконец завершил свою беседу с пилотом челнока. Когда я развернулся, то увидел, что наш «извозчик» взирает на меня так, словно впервые меня видит. Мне даже не требовалось читать его мысли, чтобы понять причину его любопытства.
Раны, причиненные Хаосом, сделали меня калекой. Я превратился в бестелесный призрак, навеки заточенный в бронированное летающее кресло. Лишился человеческого облика. Просто парящий в воздухе стальной механический контейнер, внутри которого сложнейшие биосистемы поддерживают некое подобие жизни в скудных остатках плоти. Я прекрасно осознаю, что один мой вид способен напугать простых людей вроде того же пилота или его экипажа. У меня нет даже лица, а ведь все так привыкли к лицам.
Да я и сам скучаю по нему. И по собственным ногам — тоже. Роковая судьба оставила мне лишь одно — мой разум. Ясный, обладающий псионическими способностями опасного уровня, он служил единственной отдушиной, позволявшей мне смириться с физическими увечьями. Только это и позволяло мне нести бремя долга. Только благодаря интеллектуальным способностям я имею полноценную жизнь, оставаясь на самом деле просто уродцем, заточенным в железной коробке.
А вот у Молоха имелся собственный облик. Довольно привлекательная маска из плоти и крови, но столь же невыразительная, как мое обтекаемое, выкрашенное матовой краской вместилище. Единственное искреннее выражение, какое вы могли бы увидеть на его лице, — наслаждение при совершении очередной подлости. И я бы многое отдал, чтобы сунуть его размозженную голову в печь и навсегда сжечь эту маску.
— У нас есть имена и описания? — спросил я.
— Они у Нейла, — ответила Кара.
— Гарлон?
Боец повернулся и неторопливо направился к нам, на ходу извлекая инфопланшет из кармана долгополого, прошитого стальной проволокой тренча.
Не сбиваясь с шага, Нейл включил устройство.
— Виктор Жан. Нобл Сото. Гудмен Фрелл. Биометрики, адреса, нарушения закона, история жизни. Все при нас, все учтено.
