Внизу раскинулась редкозалесенная равнина. Вернее, не равнина, а гигантская природная чаша, огороженная гребешками гор. Равнина, скорее всего — гигантский кратер вулкана, а может и следствие удара огромного метеорита. Справа, над линией изломанного горными гребнями горизонта медленно выползал оранжевый диск солнца, только большего в размере чем земное.
Это никак не могло быть Землёй. Егор попытался определить диаметр планеты, но несколько попыток показали разные результаты. Мешала котловина. Она-то и давала погрешность в определении истинного размера, но в одном он был уверен — диаметр планеты уступает родной Земле, но не намного. Что бы там не произошло с клятым кристаллом, но факт — он оказался в чужом мире и рассчитывать можно только на себя. А придут ли за ним свои, кто знает? Жаль Аннет.
Анн наверняка погибла, а так хочется сказать, нет, закричать во вся — Аннета! но не поможет. Чёрт бы побрал, эти игры с кристаллом. Довыёживался, кретин. Ведь предупреждали и просили же по-людски: выкинь эту гадость в мировое пространство и свободен, так нет же — дурень! А что там произошло на станции-матери?..
Перед тем как всё случилось в виртуальности, из ничего материализовались кольцевые вихревые потоки, вернее нечто похожее на торнадо. Торнадо пронёсся по реке, втягивая воду, вышел на берег и задержавшись, словно раздумывая и ища добычу, устремился прямо к ним — к искусственному игровому полю. Егор не стал ожидать продолжения и увлёк Анн за собой. Они побежали по клеткам игрового поля, уходя от торнадо. А тот словно читал мысли и двигался в след, как борзая. Как только Егор и Анн замирали, замирал и вихрь. Егор скоро убедился, что цель вихря — он и Аннета. Он дважды останавливался, проверяя возникшую мысль. Торнадо повторял маневр и замирал, а потом рукав начинал изгибаться и рыскать вправо-влево, вперёд-назад. Аннет тогда испуганно вскрикнула: — Егор, Егор, он охотится на нас.
— Я это понял Анн, но почему фигурки на поле, словно приклеенные. Торнадо, касаясь их, сразу шарахается как чёрт от ладана. Смотри, вот он коснулся трёхпиковой башни. — И вправду — рукав, достигнув фигуры, отскочил.
— Да, он слеп как гоголевский вий, — зашептал, догадавшись, Егор, прижимая Аннету. — А чует нас по движениям.
— И я это заметила, — Анн, не мигая, глядела в сторону змеящегося столба.
— Милый, что будем делать?
— Убираться, — Егор кивнул в сторону раскидистого дерева. У мощного векового ствола колебался туманный контур окружности выхода в реальность и возвращения в рубку планетолёта.
