Я выхожу в коридор, чтобы выкинуть в мусоропровод пустой пакет. Моя соседка ждет лифта, двери открываются как раз в тот момент, когда я прохожу мимо нее. Она вскрикивает:
— Черт, я забыла переобуться! — потом поворачивается ко мне и говорит:
— Вам не трудно будет задержать лифт на минутку, я сейчас вернусь?
Я смотрю, как женщина бежит к своей квартире: она очень хороша, высокая метиска с длинными бесконечными ногами. Я прислоняюсь к двери, чтобы лифт не уехал, и спрашиваю себя, как это так получается, что красивая женщина живет с бородатым, почти лысым мужиком, служащим в почтовом министерстве, в свободное время пытающимся играть на скрипке и извлекающим из несчастного инструмента жалкие звуки. Моя соседка возвращается, бежит ко мне, держа в руке пару серебряных босоножек. Она говорит мне:
— У меня сегодня спектакль!
— Где?
— В Жювизи.
— А что вы там делаете?
— Я там работаю… веду шоу!
Она задевает меня, проходя в лифт. Дверь уже закрывается, когда она кричит мне:
— Вы должны как-нибудь зайти ко мне в гости!
Я иду выбрасывать мусор и говорю себе, глядя в черную дыру мусоропровода: если бы я был таким же стройным, как эта женщина, то мог бы прыгнуть туда, это был бы славный конец…
Я лежу и никак не могу заснуть. В дверь звонят. Я встаю, надеваю трусы и иду открывать: это Сэми. Лицо у него бледно-зеленого цвета, он спрашивает:
— Я могу войти?.. Или ты не один?
— Один… Входи, конечно.
Он присаживается на краешек кровати, потом вскакивает, срывает с себя куртку, бежит на кухню и наливает себе стакан воды из-под крана. Я никогда его таким не видел.
— Что случилось, ты заболел?
— Ничего…
Он запирается в сортире, и я слышу, как он блюет в раковину. Он выходит и идет полоскать рот. Я лежу на кровати, Сэми подходит, растягивается рядом со мной, но, когда я начинаю ласкать его затылок, он бормочет:
— Я не хочу…
Мне хочется одернуть его, сказать: «Здесь тебе не гостиница!», но я сдерживаюсь и убираю руку.
— Не хочешь чего?
— Трахаться, после того, что со мной случилось.
— Но ведь я могу дотронуться до тебя просто так, это вовсе не означает, что я тебя домогаюсь.
Он переворачивается на живот и начинает рыдать в подушку. Я тихонько притягиваю его к себе и говорю:
— Но что же случилось? Ты слишком много выпил, почему тебе так плохо?
— Я не болен, меня просто оттрахали… Ты понимаешь, я так отвратителен сам себе, что меня тошнит!
И Сэми все мне рассказывает. Он был на тренировке по регби; в раздевалке, после душа, тренеры-полицейские предложили игрокам поехать к Андре, и Сэми согласился. Они сели в машину и поехали в XVI округ. Поставив машину на авеню Жорж Мандель, вышли, подошли к какому-то дому, нажали на кнопку переговорного устройства. Женский голос ответил:
