Вдруг Макс осознал, что смотрит в записную книжку, не видя имен, и машинально листает страницы. Больше всего он хотел бы сейчас вызвать абонента, номер телефона которого ему не нужно искать в своей книжке. Вызвать и услышать протяжное: «Ало-о-у», а потом, улыбаясь долго слушать Альбинин речитатив и представлять себе, как она раскачивается, сидя на низком пуфике, закрыв глаза и обли-зывая губы. Не отключая телефона и не прерывая ее монолог, поспе-шить к ней и позвонить в дверь. Альбина подойдет, разгоряченная, в халатике на голое тело, откроет и, как сомнамбула, пойдет в спальню, не переставая говорить. Сумасшедшая… Сумасшедшая Машка! Они упадут на ее шикарную итальянскую кровать и сольются в экстазе, за-быв обо всем на свете. Они долго будут любить друг друга. Очень долго. Так долго, как в дни их первой встречи после детской разлуки.
Макс вынул телефон из футляра, пристегнутого к поясу и он, вдруг, заиграл знакомую мелодию.
- Машка?!
- Здравствуй, Максим.
- Здравствуй, Машка! Где ты?
- В Лурпаке, я же тебе говорила.
- Машка, я…. – «Черт, в горле пересохло!» – Я…соскучился по те-бе, Машка. Я…думаю о тебе. Постоянно думаю. Я…, - «Черт, черт! Почему я не могу сказать этого слова?» – Может быть, ты вернешься, Машка? Мне без тебя хреново.
- Мне тоже… очень хреново.
- Так в чем дело? Возвращайся.
- Не могу.
- Почему?
Молчание. Максу послышалось, что Альбина плачет.
- Машка!
- Я замуж выхожу, Максим… Я не вернусь. Никогда.
- Машка! – Максу вдруг сделалось холодно. – Ты хорошо подума-ла?
- Да, Максим. У меня было время подумать.
- Кто он?
- Он хороший. Он хочет детей. Он меня любит.
«Я тоже», - хотел сказать Макс, но подавился этими словами. Они застряли в его горле, как плохо разжеванный кусок. Я тоже? А что он тоже? Тоже хороший? Или тоже, как и тот, неизвестный Максу, Альби-нин жених, хочет детей? Макс опять обошел слово «любит». Он боял-ся этого слова?.. Да боялся. Он даже мысленно никогда не произно-сил его. Почему?.. Может, ему пора к психоаналитику?..
- А ты его? – спросил Макс, опустив слово «любишь».
- Это не важно.
- Машка! – Макс не знал, что говорить, в душе было пусто и холод-но.
- Прощай, Макс.
- Машка!!
В трубке раздались короткие гудки. Они больно били в ухо. Макс достал сигареты. Когда прикуривал, заметил, что пальцы слегка дро-жат. С чего бы это? Неужели все-таки…
Виски совершенно не пьянили, и Макс перешел на водку.
Народу в баре было немного, но все столики были заняты. За неко-торыми сидело по два человека - парочки, выжидающие момента, ко-гда можно будет уйти и заняться сексом - за другими скучали в оди-ночку. Макс сидел у стойки и пил. Бармен был рад такому выгодному для заведения посетителю и, лихо жонглируя шейкером и бутылкой, ждал когда Макс прикончит рюмку, чтобы подать следующую. Это превращалось в конвейер. Денег у Макса было, как у дурака махорки. Долг отдать возможности не представлялось по причине отсутствия кредитора. Кредитор выбыл из страны, возможно, поменял гражданст-во и возвращаться на Родину не собирался.
