- Возьми подписку о невыезде, и пусть идет домой, к семье… Хотя, нет. Сейчас поедем к нему и реквизируем кассету и фотографии. А подельников его не трогай, пусть ни о чем не догадываются, нам спо-койней будет.
- Слышал, нет, мудило? - сказал Вован Вошкулату. – Никому ни слова.
Идя по коридору к выходу, Макс остановился у двери в комнату проведения допросов, она была распахнута, а в ее полутемной глуби-не два молоденьких курсанта школы милиции драили полы. Вода в ведре была бурой и пенистой, а на внутренней стороне двери на при-клеенном скотчем листе бумаге было написано: «Уходя, гасите»…
От нечего делать Макс зашел в Альбинин салон. Он не знал, зачем туда забрел, просто ноги принесли. Двери салона были распахнуты настежь, но к верхнему косяку была подвешена табличка «ЗАКРЫ-ТО». Макс приподнял табличку над головой и вошел. Кондиционер не работал. Силиконовые бабы-манекены были лишены париков и верх-ней одежды, да и нижняя то была не на всех. Зал был пуст, но за пе-регородкой кто-то разговаривал. Мужчина и женщина.
- Дорогая, я сам решу, чем тебе заниматься, - говорил мужчина. - Скажу, что здесь будет публичный дом, ты станешь директором бор-деля, маман, так сказать. Скажу, что здесь будет публичная библиоте-ка, будешь директором библиотеки.
- Серж, милый, - отвечала женщина. – Ты пойми: место раскручен-ное. Вся Москва знает, что на этой улице, в этом доме салон «Альби-на».
- Вот именно, «Альбина», а не Пелагея.
- Я же не виновата, что меня так родители назвали.
- Может быть я виноват?
Запел сотовый.
- Подожди, - сказал мужчина своей собеседнице и через несколько секунд возмущенно закричал в трубку: - Ты чем слушаешь, когда тебе шеф говорит: не надо? Я же ясно сказал: мне на хер не нужны эти ак-ции. Пусть их Мансур скупает, если денег девать некуда… Ну и что, что дешево?.. Что? Почем?! Конечно, покупай, придурок!.. Когда?.. Хо-рошо. Хорошо, буду… Через час… Хорошо, через полчаса… Все. Так на чем мы остановились? – Это, по-видимому, уже Пелагее.
- На том, что меня зовут Пелагея, и что ты не хочешь оставлять профиль салона прежним, - с обидой в голосе сказала женщина.
Макс со вздохом щелкнул резинкой от трусов по впалому силиконо-вому животу манекена и деликатно кашлянул.
- А это еще что кто там? – зло проворчал Серж и вышел из-за пере-городки.
Он оказался не таким, каким представлял его Макс, то есть - быко-ватым с толстыми и короткими пальцами веером. Мужчина имел вид вполне респектабельный. Был он высоким и худощавым, упакованным в дорогой костюм. Но лицо было неприятным. Хотя, издали его можно было назвать красивым. Но только издали и тогда, когда Серж мол-чал. Едва он раскрывал рот, вся его респектабельность мигом улету-чивалась.
