Итак, едва ты соприкоснулся с отравой — едва твое чело увенчал лавровый венок, — ты обречен.
— Давайте оставим тему ядов, — предложила я. — Открой нам другую сторону сада — исцеляющую.
Птолемей скорчил гримасу, заявил, что это скучно, и, пока Олимпий показывал мне грядки с полынью, хной, лавандой, имбирем, алоэ, нардом и бальзамином, почти не обращал на них внимания.
— А в том углу сада, — сказал Олимпий — высажены растения, обладающие обоими свойствами. Как горькое яблоко.
Он указал на ползучую лиану, только что закончившую цвести. На ней уже завязывались плоды.
— В малых количествах эти фрукты можно использовать, чтобы истреблять насекомых или провоцировать выкидыш. Но стоит превысить дозу, и плоды вызовут мучительную смерть.
— Пожалуйста, не пробуй это средство на нас, — отозвался Птолемей.
— А вот знаменитая и легендарная мандрагора, — заявил Олимпий.
Мясистые сморщенные листочки отходили от центрального стебля растения, а между ними гнездились пурпурные цветы.
— Яблоко любви. Оно вызывает у своей жертвы — если это слово уместно — любовное желание, — рассказывал Олимпий. — Кроме того, мандрагора способствует зачатию, но в избыточных количествах способна вызвать ступор, болезненный понос и смерть. Однако соблазнители не могут подмешивать его в вино, чтобы быстрее добиться желаемого, поскольку хмельное усиливает не любовные, а ядовитые свойства растения.
— Мне говорили, что у мандрагоры какие-то особые корни, — заметила я.
— Да, корень мандрагоры похож на фаллос. Считается, что когда корень вытаскивают из земли, он кричит.
— Как фаллос? — У меня вырвался смех. — В жизни не слышала, чтобы фаллос кричал.
Олимпий смутился, Птолемей тоже залился краской, а потом оба покатились со смеху.
— Отличная сцена для греческой комедии, — выговорил наконец Олимпий.
Осмотр сада на этом закончился, но когда мы уже уходили, я бросила последний взгляд на невинную с виду мандрагору и снова рассмеялась.
В тот вечер я тихо ужинала в своих покоях в компании Хармионы, Ирас, Птолемея и маленького Цезариона, которого пора было учить, как вести себя за столом.
— Когда ты в свое время станешь царем, тебе придется давать множество пиров, — рассказывала я сыну, подвязывая ему салфетку. — Это обязанность монарха, причем далеко не самая обременительная. Любой правитель вынужден пробовать великое множество разнообразно приготовленных яств и выслушивать уйму речей. Смотри: ты должен расположиться таким образом…
