.
Столь же горячо и резко звучит публицистическое слово Зайцева в другой главе «Дневника писателя», «Крест» — отклике на похищение в Париже генерала Кутепова.
Русская эмигрантская пресса была переполнена сообщениями об этом событии. Газета «Возрождение» требовала от властей немедленно произвести обыски в советском полпредстве на рю де Гренель. Возмущались разбоем советской агентуры в Париже и французские газеты. Однако правительство, не желая обострять отношения с СССР, не приложило никаких усилий к поиску преступников.
В среде русской эмиграции отношение к Кутепову было далеко не однозначным. Но Зайцеву, лично почти не знавшему генерала, не столь важны его политические привязанности: для писателя он стал «знаменем мученичества, знаменем России распинаемой… Он не может не быть своим каждому русскому». И Зайцев призывает соотечественников молиться о страждущем собрате.
Горькой патетики исполнено слово публициста, обличающего и тех, кто распинает Россию, и тех, кто соглашается с неправыми делами. «На Кресте наша Родина» — и ничто не способно заслонить от писателя этот образ.
Зайцев всегда особенно чутко относился к страданиям за Христа, поэтому столь значима в его творчестве тема современного мученичества. И в далекой России, и в современной Франции он видит и всегда откликается на примеры реальных страданий за веру. Тема Креста, новой Голгофы остро волнует художника. Он часто пишет о том, что в нынешнее время, в XX в., как бы возвращаются времена первохристианства, когда Церковь снова становится беспощадно гонимой, а подлинные христиане бедствуют и нищенствуют, идут на страдания и смерть за исповедание своей веры. И он стремится увековечить память тех, кто принял муки от безбожных гонителей.
Трагическое событие подтолкнуло Зайцева к размышлению об исторической судьбе России, о современном ее этапе. «Годы долгой, крестной муки российской — вот подходят они к пределам». В 1930 г. Зайцев, как и многие эмигранты, еще надеется на временность советской власти, на скорый конец владычества «новых татар». С годами лишь с большей тревогой и горечью звучит вопрос: как скоро это произойдет?
Следующая часть заметки — обвинительный акт. Зайцев предъявляет факты самых чудовищных злодеяний режима, мучающего свой народ, уничтожающего святыни. Он напоминает о планомерном уничтожении крестьянства и интеллигенции, морали и религии. Именно в эти годы многие страны Европы начали устанавливать дипломатические отношения с СССР, тем самым признавая законность ее новых властей. Зайцев обличает западные страны в равнодушии к судьбе русского народа, в предательстве и попустительстве, в сотрудничестве с палачами России.
