Много веков мрак покрывал земли Апикона. Силен был страх. Страх держал в лесных чащах князей Арбоша. Страх витал над болотами Маакора и жил в сердцах проклятых эркайев. Страх короновал новых монархов в Дэнгоре. Страх – это власть и он выгоден тем, кто властвует…
Но счастливая звезда уже восходит над землей, что звалась когда-то Апиконом. Юная и светлая, она даст новую жизнь тем, кто не желает Сульфура. Их время пришло. Оно пришло и для нас.
Ты станешь мною, Ларенар. Мой дух отправится в Улхур вместе с тобой, чтобы придать тебе силы в минуты отчаянья и слабости.
Ваши сородичи, Ва-Йерк, томятся на земле, прожженной ядом проклятья, и ждут освобождения. Помните об этом, когда придете в страну ушедших. Вы обладаете достаточными знаниями, но, все же вы - слабы. Мы все слабы перед властью и силой зверя, живущего в Колодце. Он страшен. Он могуществен. Но есть сила иная! И она сокрушит Арахна! Низвергнет в бездну демона и всех его служителей. Она погубит черный Улхур и станет он только легендой, как стал сказкой, сном великий Ахвэм. Но город мхаров может возродиться. Вы этого хотите, Ва-Йерк? Да. Мы все этого хотим. Хотим, чтобы на нашу землю пришли другие правители. Что ж, время перемен близко. Приоткрылись скованные тяжким сном дивные глаза богинь, давших знания жрецам, которые заключили в бездну страшного демона, – силы вдруг изменили Магнусу. Он покачнулся, опираясь на руку сына, что успел поддержать его. – Вы пойдете в Улхур, сопровождая принца Ормонда, который должен взять в жены дочь Хефнет, чтобы дать девушке свободу, – теперь он обращался к Ларенару, но смотрел, будто, сквозь него. – Я не смог избавить от демона ее мать, но девочка должна покинуть подземелья. Должна, ты слышишь, сын? – говоривший все больше слабел, что-то, о чем не мог он говорить, мучило его. – Она поможет собрать сигиллу. А ты должен помочь ей стать … другой.
- Отец, тебе плохо, успокойся, – встревоженный состоянием магистра, который дрожал и задыхался, Ларенар отнес его в кресло и вызвал лекаря.
- Не опасайся за мою жизнь, - проговорил Магнус тихо, удерживая сына за руку, - и прости меня за эту слабость. Я знаю, куда идешь ты. И мне тяжело помнить, что это я, я сам, избрал для тебя такой опасный путь. Но однажды твой отец дал слово той, которую любил не меньше, чем тебя, и теперь не имеет права отступать. Когда-нибудь ты поймешь. Поймешь, что выбора у меня не было…
