- И что вы предлагаете, поручик? – спросил Прохор.
- Предлагаю каждому из нас задуматься и сделать выводы.
- А чё тут думать? – буркнул Семен и почесал макушку. И замолчал, осознав вдруг, что сказанное поручиком Орловым, сказанное деликатно, без малейшего намека на личности, более всего касается именно его.
Задумались все.
Штаб-ротмистр Сокольский подумал:
«Поручик прав. Заносчив я, однако. Гордыня дворянская так и прет порою. Воробьева деревенщиной и человеком темным, необразованным, рангом ниже себя стоящим считаю. Оно так, конечно, но… А ведь он, Семен, такой же воин российский, как и я. Так же жизнь свою за отчизну отдал. А тягот и лишений на долю его поболе моего выпало. Надо бы как-то попроще быть что ли…»
Стас молча смотрел на своих товарищей, переводил взгляд с одного на другого. Вроде бы ровен он был с каждым. Никого не выделял, никому плохого и обидного не говорил. Ну, разве что над Прохором с его Бержераком немного поизгалялся, так больше над самим Бержераком, чем над Прохором. По поводу скворцовских соплеменников нелестно отозвался, так то должно быть Феде обидно. А так… что еще? Вроде бы образованностью своей не хвастал. Вроде бы… Да нет, в общем-то, пристойно себя вел. Может, сразу почувствовал, что вместе одну лямку тянуть придется? Потому и приглядывался к каждому – оценивал, насколько сильны и выносливы будущие члены команды. Его команды. Вот! Почему-то сразу пришло: будет он над ними старшим. А почему? Потому что считает себя более опытным, более знающим, пожившим в просвещенном времени?
Стас остановил взгляд на поручике Орлове.
Юра Орлов тоже о чем-то думал. Наверное, корил себя, что сорвался, назвал быдлом власть Советов.
«Вот кому старшим быть, - подумал Стас. - Деликатен, выдержан, даже сдержан, а сила ощущается – и физическая и духовная. И по возрасту… Моложе Семена, но старше и меня и Прохора. Да и опыта Юрию не занимать. В военном деле наверняка лучше каждого из нас разбирается...»
Как ни странно, первым для разговора созрел Семен Воробьев. Посопев и покряхтев с полминуты, встал, подошел к Орлову и протянул ему руку:
– Мириться давай. Я подумал малость… что нам с тобой делить, поручик? Родину? Так она у нас одна. И большая она, родина-то. А нынче так вообще, вся Земля - родина. Уж чего-чего, а нам с тобой на шарике места хватит. Да и война гражданская уж давно закончилась, все на свои места встало. Ты прости меня, поручик!
- Звучит искренне, верю. - Юрий ответил на рукопожатие и, не размыкая его, произнес слова, похожие на клятву: – Будем единой командой. Будем громить врага, посягнувшего на Землю нашу. А если какая-то тень в наших отношениях осталась, общие волнения и опасности прогонят и ее.
