— Полагаю, что Джилл приедет с тобой? — спросила Дана, думая как раз противоположное.
— Джилл не сможет в этот раз.
— Да? — Дана снова прикусила язык, только недостаточно быстро.
Джилл приезжала в Монтану только однажды и посчитала штат слишком захолустным.
— Тебе есть что сказать, Дана? Мы все знаем, какая ты у нас специалистка в отношениях между мужчиной и женщиной.
Укол был более болезненным, учитывая то, что Хад вернулся.
— По крайней мере у меня хватило ума не выходить за него замуж.
В ту же секунду она захотела взять слова обратно.
— Джордан, я не хочу ссориться. — это правда. Ей было ненавистно то, как быстро это могло перерасти во что-то неприятное. — Давай не будем.
— Нет, Дана, ты сама об этом заговорила, — ответил брат. — Если есть что сказать — говори.
— Джордан, ты же знаешь, что мама не хотела бы, чтобы мы так ссорились.
Он грубо рассмеялся.
— Ты думаешь, мне есть дело до её желаний? Единственное, что она когда-либо любила — это проклятое ранчо. И, как и она, ты выбрала его, а не своего мужчину.
— Мама не покидала отца ради ранчо, — заметила Дана. — Она пыталась сохранить брак. Это папа…
— Не будь дурой, Дана. Она его оттолкнула. Так же, как и ты — Хада.
Ей не стоит обсуждать это с братом. Особенно сегодня. Именно потому, что Хад вернулся.
— Мне надо идти, Джордан.
Он, кажется, её не слышал.
— По крайней мере, мне хоть кто-то постель согревает. А твоё ранчо так может?
— Ну и радуйся, пока можешь, — огрызнулась Дана. — Джилл уйдет сразу же, как только у тебя закончатся средства, чтобы её ублажать.
Она сразу же поняла, что зашла слишком далеко. Джордан никогда не мог выслушивать правду.
Дана шлепнула себя по лбу, отчаянно желая взять свои злые слова обратно. Брат всегда знал, как можно вывести её из себя. Разве не в этом преуспевали близкие родственники, именно потому, что знали слабости друг друга?
— Джордан, извини меня, — совершенно серьёзно сказала она.
— Я попрошу отца забрать меня. Но, милая сестрёнка, я разберусь с тобой при личной встрече. И купи, наконец, проклятый автоответчик.
Он с шумом бросил трубку.
Дана почувствовала себя паршиво, словно её облили грязью. Ей не хотелось заканчивать разговор таким образом. Будет только хуже, когда он сюда приедет.
"Возможно, мне повезет, и мы не увидимся", — сказала она себе. Ей вообще не придётся встречаться со своими родственниками. Единственным, с кем она более или менее общалась, был Клэй — самый младший, но даже с ним Дана в последнее время редко виделась.
