Я поднялся.
— Сожалею, что вынужден покинуть вас сегодня, графиня, и покинуть, не удовлетворив вашей просьбы. Повесть ваша была интересна и занимательна для меня, я признателен вам за ваше гостеприимство. Надеюсь, вы проведете остаток дней в этом великолепном месте, обретя в душе покой, которого заслуживаете после всех ваших страданий.
— Не будет мне никакого покоя, никакого отдохновения и довольства, пока эта картина ко мне не вернется.
Я пошел к выходу. И услышал тихо произнесенные графиней слова:
— Не будет и вам, доктор Пармиттер. Не будет и вам.
— Вам станет легче от того, что рассказали мне все это, — сказал я Тео. Он сидел, откинув голову, закрыв глаза, а закончив повествование, допил виски и поставил стакан.
Было уже поздно. «Как же резко он вдруг постарел», — подумал я, однако, когда Тео вновь открыл глаза и посмотрел на меня, в лице его появилось нечто новое, словно бы облегчение. Казалось, он очень спокоен.
— Спасибо, Оливер. Я вам признателен. Вы помогли мне больше, чем, возможно, догадываетесь.
Я оставил Тео с легким сердцем и сделал круг-другой по двору колледжа. Впрочем, нынче ночью все было тихо и спокойно: никаких тебе теней, шорохов-шепотов, никаких шагов и лиц в освещенных окнах. Никакого страха.
Уснул я сразу и глубоко, и, помнится, погружаясь в мягкое блаженство забытья, помолился, чтобы то же испытал и Тео. «Так оно и есть скорее всего», — думал я.
Проснулся я задолго до рассвета. Стояла кромешная тьма и тишина, часы на часовне пробили три. Я взмок от пота, сердце билось учащенно. Ночные кошмары меня не мучили — я вообще не видел снов, — зато одолевал жуткий страх. Несколько глубоких вдохов помогли мне успокоиться. Я встал, выпил воды, опять лег, но тут же ощутил потребность проведать Тео, такую сильную, что ни отмахнуться, ни из головы выбросить. Я сунул голову под холодную воду и с остервенением вытер ее досуха, стараясь взять себя в руки и упорядочить мысли, но ничего не получалось. Меня охватил ужас — не за себя, за Тео. Рассказанная им история бередила сознание, я чувствовал, что, хотя Тео облегчил душу, эта жуткая история еще не закончена, еще предстоят необычные и мрачные события, в которых нет и быть не может никакого смысла.
Я не мог успокоиться. Спустился по темной лестнице и направился прямиком к блоку Тео. Все было тихо. Я приник ухом к двери, напряженно вслушался, но не доносилось ни единого звука. Подождав, я хотел постучать, однако холод пробирал до костей, а на мне был только легкий домашний халат. Я уже повернулся, чтобы уйти, как вдруг подумал, что Тео вполне мог и не запереть дверь: передвигается старец с трудом, и в колледже за ним присматривали. А вот как он позовет на помощь, если заболеет и не сможет добраться до телефона? Страшно даже представить.
