— Гауптштурмфюрер Ратт, доложите — в каком состоянии находится телефонная связь с так называемым Замком? — официально обратился к Паулю герр Кольбах, провожая взглядом удаляющийся автомобиль.
— Телефонная связь отключена на двенадцать часов по согласованию с телефонной станцией. В настоящее время связисты проводят профилактические работы на линии, — бодро отрапортовал Пауль. Проще говоря — телефоны будущих гостей Замка ставил на прослушивание технический отдел гестапо.
— Замечательно, — герр Кольбах отвернулся от окна и направился в кабинет, — Значит, существует надежда, что мы проведем совещание сугубо по-мужски, в деловой атмосфере!
— Приступим, наконец, прошу вас, Профессор! — Шеф занял место председателя и сделал оратору короткий приглашающий жест.
В организационном совещании помимо герр Кольбаха, самого Пауля и «соловушки» Зиги фон Клейста участвовал еще один солидный ученый. Судя по записи в деле — профессор Гейттингенского университета Михаэль Меркаев. Хотя профессор и слыл антропологом и специалистом по расовой гигиене с мировым именем, Пауль напрасно старался обнаружить в научном авторитете монголоидного типа хоть какие-то остаточные следы нордических корней! Он наблюдал только смуглую огрубевшую кожу, раскосые карие глаза, узкую ротовую щель, стертые зубы, крупные залысины на лбу. Некогда дорогой костюм герр Меркаева давно приобрел засаленный вид и истрепался. А рубашку стоило отдать в стирку. К тому же по-немецки герр Профессор говорил так же неопрятно — с сильным иностранным акцентом, длинными паузами, вставлял невразумительные ученые словечки, с каждым предложением уклонялся от темы все больше и больше, нагнетая справедливое раздражение Шефа.
Пауль аккуратным школьным почерком принялся записывать в блокнот ключевые тезисы выступления, имена и даты — которые смог разобрать. Но, совсем не для того, чтобы лишний раз блеснуть перед начальством служебным рвением. Просто выступление герр Профессора оказалось таким сугубо научным, а местами просто нудным, что не будь у Пауля железной воли настоящего арийца, он сладко задремал бы уже в первые пять минут! А записи помогал ему сохранить некоторую ясность сознания, пока оратор тыкал пальцем с обкушенным ногтем в большой глобус, стоявший на столе и рассуждал об историческом генезисе панъевропейской идеи.
… Идеи уникальной и совершенно отличной от того, что понимают под термином «Соединенные Штаты Европы» или «Европейской интеграцией» нынешние буржуазные демагоги от демократии и даже приверженцы коммунистического интернационала.
