Дядя после случившегося пригласил ее к себе, и она, не колеблясь, приехала на кофейную плантацию, расположенную на реке Ордаз, которая впадала в одно из самых больших американских озер, служивших границей тропического района, где выращивали какао, бананы, манго и каучуковые деревья.
Луенда лежала на много миль дальше от побережья Ордаза — сверкающий ятаган, обращенный острием к Карибскому морю, а зеленым и поросшим джунглями эфесом — к экватору. Богатая и могущественная семья Домериков жила здесь уже несколько веков, потому что эта земля находилась под испанским протекторатом, основные доходы от добычи нефти и продуктов тропического земледелия оседали в карманах человека, пришедшего на помощь Ванессе.
В зеленой блузке и коричневой льняной юбке, она, съежившись, не отрывала теперь глаз от дверного проема, откуда были различимы языки пламени, скачущие над темной массой джунглей. Она знала, что это горит красивый белый дом ее дяди и вместе с ним все, что она так любила…
На лестнице раздались мягкие шаги ног, обутых в парусиновые туфли. Девушка собралась с духом и стиснула влажные от волнения руки. В тесную каюту вошел дон Рафаэль. Чиркнув спичкой, он зажег подвесную лампу. Его движения были ловкими и неторопливыми, а лицо при свете лампы казалось выточенным из темного дерева. Ванесса догадалась, что их катер направляется на Луенду.
—Могу себе представить, но все же спрошу, как вы себя чувствуете? — Его лицо сохраняло каменную неподвижность; казалось, он не понимал, как она нуждалась в поддержке после того, как на ее глазах сгорела плантация. Или же он знал это, но намеренно не хотел ее подбадривать, чтобы она не расплакалась и не растеряла остатки мужества.
Ее глаза потемнели от того ужаса, который она пережила, вокруг них залегли темные круги, свидетельствующие об усталости и перенесенном потрясении. Однако в ответ на его вопрос она молча кивнула.
—Как вы могли быть так слепы и недальновидны, что не послушали меня, когда я предостерегал вас еще неделю назад, — сказал он. — Опоздай я всего на несколько минут, мы не успели бы вообще убраться оттуда.
—Согласна с вами, сеньор, но я не могла оставить дядю Леннарда. Кроме него, у меня никого на свете нет. — Ванесса устало откинула со лба густую, влажную потную прядь волос, почти закрывшую ее серо-зеленые глаза. Скулы девушки обострились, в губах — ни кровинки. — Он так верил, что его люди, как он их обычно называл, не выйдут за рамки здравого смысла! Почему, сеньор, они напали на нас? Почему?!
