— Почему это кажется вам таким очевидным? — Резко оборвала его Ванесса. — Она могла выйти, чтобы искупаться или прогуляться перед сном, или для того, чтобы встретиться с подругой.
— Могла, конечно, — согласился он. — Но позвольте мне заметить, что свою крестницу я знаю несколько лучше, чем вы, и этот поступок, свидетелем которого вы только что стали, то, как она испробовала хлыст на моей руке, говорит о женской ярости и о том, что моя догадка верна: вчерашний вечер она провела с мужчиной. Больше того, с мужчиной, которого я не одобряю.
— Барбара молода и хороша собой. Естественно, ей хочется иметь друзей и из числа молодых людей, — возразила Ванесса. — Следует пересмотреть ваши устаревшие феодальные взгляды, которые требуют держать девочек на почтительном расстоянии от мальчиков.
— Да, мы поступаем так издавна, мисс Кэррол! Но в результате у нас нет такого количества неудавшихся браков, как в вашей стране, где девушки сами выбирают себе мужей и не хотят прислушиваться ни к пожеланиям родителей, ни обратить внимание на жизненные перспективы своих избранников. Вы не согласитесь со мной, сеньорита, но родители или тот человек, на котором лежит ответственность за девушку, часто способны составить самое мудрое суждение о ее характере и о том, какой именно человек лучше подходит ей в мужья. А у английских родителей сердце болит оттого, что в таком важном деле к ним так мало прислушиваются. — Дон Рафаэль скользнул по лицу Ванессы суровым взглядом и бесцеремонно добавил: —. Недавно ваш дядюшка поделился со мной, что ваша все более тесная дружба с молодым Конроем внушает ему всяческие опасения. Вы знали, мисс, что сеньора Кэррола это беспокоило?
Да, Ванесса знала, что дядя считал Джека беспутным бродягой, но ее возмутило, что какой-то дон Рафаэль смеет неодобрительно отзываться о ее друге. А она от носилась к молодому геологу именно как к другу, а не как к человеку, за которого намеревалась выйти замуж. Но, даже если бы и так, ее дела не касались этого деспота идальго!
— Дядя никогда не вмешивался в мою жизнь, — отрезала она. — Он был достаточно деликатен, чтобы понимать, что женщине для счастья нужно не только обеспеченное существование.
— Вот как? — Его необыкновенно черные глаза сощурились. — И вы согласились бы сопровождать Конроя в экспедициях по джунглям? Полагаю, вам потребовалась бы для этого незаурядная храбрость… и весьма незаурядная любовь.
— Конечно, сеньор! — Она отбросила волосы, стянутые белой лентой и напоминающие спелые колосья на солнечном поле. — Я не вышла бы за человека, к которому не испытывала бы большого чувства.
