Чувствуя себя освеженной и вернувшейся к цивилизованному образу жизни, Ванесса прошлась по толстому ковру с мозаичным узором приглушенных тонов и оказалась у решетчатого балкона, увитого розами. Она опустилась в кресло, прикрыла стройные ноги халатом и стала следить за ящерицами, гревшимися на солнце на горячих перилах балкона. Если бы не их пульсирующие шеи, они вполне бы сошли за статуэтки, изваянные из жадеита.
Казалось, Ордаз остался за тысячу миль отсюда, но печаль по-прежнему камнем лежала на сердце. Дядя заменил ей отца и мать, которых она лишилась еще в детстве. Добрый, понимающий, с хорошим чувством юмора, он знал, что значит быть настоящим родителем, хотя сам никогда не был женат… Слезы жгли ей глаза, падали с ресниц и скатывались по щекам. И вдруг недалеко от замка, в теплом дремотном воздухе раздался печальный и сладкий перезвон церковных колоколов. Ванесса прислушалась. Солнце мгновенно высушило ее слезы, а сердце смирилось с мыслью: чему быть, того не миновать.
Кофейная плантация не только обеспечивала дядю средствами к существованию. Она была его домом, его собственным миром, она заменяла ему жену, которая так и не появилась в его жизни. Неизвестно, какие убеждения заставили его уклониться от брака, но свое сердце он целиком отдал тщательно ухоженным кофейным кустикам с атласными зелеными листочками, с их неповторимым ароматом, который держался над плантацией днем и ночью; пианино, на котором он любил играть; книгам, которые он с наслаждением перечитывал…
Ванесса вздохнула и разжала пальцы на перилах. Колокольный перезвон умолк, и она вернулась в спальню, опустив за собой жалюзи. Комната погрузилась в полумрак, и только пестрое испанское покрывало горело яркими красками, выделяясь на фоне резного дерева кровати и возвышения, на котором была установлена. Ванесса провела пальцами по тяжелому шелку бахромы, и в ее воображении возникли вдруг образы испанцев, первых жителей замка.
Она представила, какими они были гордыми, утонченными и с презрением смотрели в лицо опасности. Мужчины, гибкие, как пантеры, темпераментные и полные энергии, с детства знающие место, которое женщине положено занимать в их жизненном укладе.
Женщины?..
Ванесса вспомнила белую, как цветок магнолии, кожу Лусии Монтес и ее губы, напоминающие темно-розовый бутон; ее карие глаза, взгляд которых был одновременно таинственным и дерзким. Она, конечно, нравилась мужчинам — само воплощение женственности, от точеной формы ушей до узких ступней маленьких ног с высоким подъемом. Но, несмотря на всю ее женственность, нельзя было отказать ей и в определённом мужестве. Было очевидно, что она предпочитает мужское общество, наслаждается поклонением и восхищением, что, очевидно, рассматривалось испанскими мужчинами как очаровательная покорность их власти над женщиной.
