— Это именно то, чего я стыжусь в самом деле, — ответил лорд Питер. — Для меня это действительно игра. В самом начале я весело отдаюсь ей и вот неожиданно вижу, что кто-то из участников должен пострадать, и тогда мне хочется выйти из игры.
— Да, да, я понимаю, — продолжал детектив, — но это потому, что вас заботит то впечатление, которое вы производите. Вам хочется быть последовательным, хочется выглядеть красиво, хочется с важным видом расхаживать по сцене среди марионеток или величественно шагать сквозь трагедию человеческой боли и скорби. Но это детский подход. Если у вас есть долг перед обществом, заключающийся в том, что вы должны вывести убийцу на чистую воду, вы должны выполнять этот долг независимо от того, что о вас подумают. Вам хочется быть элегантным и беспристрастным? Что ж, пожалуйста, если вы при этом выясните истину, но эти качества сами по себе не представляют никакой ценности, знаете ли. Вам хочется выглядеть достойным и последовательным человеком, но какое это имеет отношение к делу? Вы хотите загнать убийцу ради спортивного интереса, а затем пожать ему руку и сказать: «Здорово сыграно, трудная была работа, но завтра вы отыграетесь!» Но ведь вы не можете поступать таким образом. Жизнь — это не футбольный матч. Вы хотите в жизни быть спортсменом. Но вы не можете быть спортсменом. Вы — человек с чувством ответственности.
— Друг мой, вам следует заняться изучением человеколюбивых трудов отцов Церкви, — проворчал лорд Питер. — Они смягчат ваше ожесточившееся сердце.
Он встал, походил по комнате, лениво оглядывая книжные полки, затем снова сел, набил и раскурил трубку, после чего сказал:
— Ну ладно, лучше я расскажу вам о свирепом Кримплсхэме.
И он поведал Паркеру о разговоре с владельцем пресловутого пенсне.
— И я все проверил, — простонал лорд Питер, — и если только он не подкупил половину Бэлхэма, то нет никаких сомнений в том, что он ночевал дома. А день он действительно провел общаясь со служащими банка. И половина жителей Бэлхэма видели его на улице в понедельник до ленча. И кажется, никто, кроме его собственной семьи и компаньона Уикса, ничего не выиграет от его смерти. И даже если бы у юного Уикса и возникла мысль избавиться от старшего товарища, то было бы нелепо предполагать, что он поехал в Бэттерси и убил незнакомого человека в квартире Типпса только для того, чтобы нацепить ему на нос пенсне Кримплсхэма.
— А где находился юный Уикс в понедельник? — спросил Паркер.
