— Ошибка, — едва выдохнул он. — Ошибка — маленькая, но он не может ее себе позволить. Когда в последний раз мыли линолеум, Бантер?
— В понедельник утром, милорд. Его мыла горничная и запомнила этот факт. Она сделала только одно замечание, и очень к месту. Остальные домочадцы...
— Ну, что я говорил, Паркер? — воскликнул лорд Питер. — Пять футов и десять дюймов, и ни одним дюймом больше. И он не посмел воспользоваться щеткой для волос. Прекрасно. Но ему все же пришлось надеть цилиндр. Джентльмены ведь не могут возвращаться домой поздней ночью да еще под дождем без шляпы, знаете ли, Паркер. Взгляните-ка. Что вы об этом думаете? Два набора отпечатков пальцев на всем, кроме книги и щетки, следы двоих людей на линолеуме и два типа волос в цилиндре!
Он поднес один из цилиндров поближе к свету и пинцетом извлек из него улику.
— Подумайте об этом, Паркер: помнить о щетке и забыть про шляпу, все время помнить о пальцах и беззаботно ступить ногой на линолеум. Вот они — видите? — черные волосы и каштановые, скорее даже рыжие. Черные в шляпе-котелке и в панаме, а черные и рыжие в том цилиндре, в котором он вышел из дому в свою последнюю ночь. А еще — просто чтобы убедиться, что мы на правильном пути, — всего один рыжий волос на подушке, вот на этой подушке, Паркер, которая находится не на своем обычном месте. У меня просто слезы наворачиваются на глаза.
— Вы хотите сказать, что... — медленно произнес детектив.
— Я хочу сказать, — ответил лорд Питер, — что человек, которого кухарка видела прошлой ночью на крыльце, не был сэром Рубеном Ливи. Я хочу сказать, что это был другой человек, который на пару дюймов ниже ростом, который пришел сюда в одежде и обуви сэра Ливи и открыл дверь ключом сэра Ливи. Да, это был смелый и хитрющий дьявол, Паркер. На руках у него были резиновые перчатки, которые он ни разу не снял, и он изо всех сил старался заставить нас поверить, что именно Ливи спал здесь прошлой ночью. Он рискнул — и выиграл. Поднялся наверх, разделся, даже умылся и почистил зубы, хотя и не воспользовался щеткой для волос из опасения оставить на ней свои волосы. Ему пришлось гадать, что Ливи делал со своей одеждой и обувью, когда ложился спать. Оказалось, что одна догадка была верной, другая — нет. Постель должна выглядеть так, словно в ней спали, поэтому он ложится в нее и лежит там в пижаме своей жертвы. Затем ночью, вероятно в самые глухие часы между двумя и тремя, он встает, одевается в свою собственную одежду, которую принес с собой в сумке, и прокрадывается к выходу. Если кто-нибудь проснется и обнаружит его, он пропал, но он смелый человек и идет на риск. Он открывает дверь, вслушивается, нет ли поблизости случайного пешехода или полицейского, совершающего обход. Он тихонько выскальзывает из дома, спокойно закрывает дверь своим ключом и быстро уходит в ботинках с резиновыми подошвами — он принадлежит к тому роду преступников, которые просто неполны без резиновых подошв. Через несколько минут он уже у Гайд-парк-корнер. После этого...
