– Везде одно и то же! – говорил Цеце, наклонившись к Павлу. – Где ни окажись, в любом краю, в любой части мира – везде найдешь такое место. Здесь одна и та же музыка, и неотличимые друг от друга девчонки, стриптиз, алкоголь, легкие наркотики. Это наша мировая культура, сплав культур и культурочек. – Цеце был пьян и потому зол. Хмурый Рыжий обнимал друга за плечи и кивал, кивал, соглашаясь с каждым произнесенным словом.
– …Я служил на всех континентах, кроме Антарктиды. И везде, куда бы я ни пришел, было это: танцы и музыка, выпивка и девчонки. И нигде я не мог найти и кусочка сала! А ведь это мое детство! Это память! Это моя история! Меня лишили моей истории, моей культуры, не спросив меня. А взамен дали только это. И здесь я чувствую себя проституткой… – Он кричал, потому что гремела музыка. – Вам русским повезло – у вас большая территория, ваша Сибирь – это болото! Помнишь тех стариков? Тех, которые подобрали яйцо? Это ваши корни! А где наши корни? Я скажу тебе, где! Они в книгах, которые читают лишь такие чудаки, как ты! Наши корни в прошлом! У нас есть только настоящее! И неизвестно еще, есть ли у нас будущее!…
Возле сцены завязалась потасовка – несколько пьяных молодых людей сцепились с охранниками. Толпа раздалась, освободив место для драки. Крики и мат заглушили музыку.
Сержант Хэллер, услыхав шум, повернул голову, вытянул шею – глаза его запылали.
– …Мы ничто! Пустое место! Мы все потеряли, у нас больше ничего нет! Мы сами отдали все! Променяли на сытость и благополучие! – Цеце не обращал внимания на драку. – У нас есть гражданство и национальность, но нет отечества! Ты знаешь это слово, русский? Знаешь? Мы сами не заметили, как остались без Родины…
Разбуянившихся парней наконец-то усмирили, вышвырнули на улицу через “черный” ход. Охранники, заправившись, отдышавшись, снова заняли свои посты. Погас интерес в глазах сержанта Хэллера. Снова он вспомнил о заскучавшей на коленях блондинке, заворчал ей что-то на ушко.
Павлу не нравилось все то, о чем говорил Цеце. Он хотел поспорить, хотел опротестовать злые обвинения в непонятно чей адрес, но пока не находил слов.
– Ты чего головой мотаешь? Не согласен? Скажи – ты не согласен?
– Мы люди! Мы граждане Земли, сыновья нашей общей планеты! – Павел сейчас защищал себя и весь мир от непонятной пьяной злости Цеце. – Неважно, какой мы национальности, неважно, какой у нас цвет кожи и где мы родились! Мы человечество! Неделимое целое! Единое! Человечество!
