— Конечно, — поддержала я.
В таких случаях удобно говорить по телефону, собеседник не видит твоего лица.
— Приходите ко мне завтра после работы. На склад.
— Обязательно буду.
Вечером я начала готовиться к свиданию с киоскером с улицы Горской.
Надо было подумать о внешности, сделать ее внушающей надежды… Не рассчитывая на лицо, я решила выразить эту мысль дополнительными средствами — примерила свое самое нарядное платье, оно показалось мне излишне длинным, и я укоротила его на ладонь.
Чтобы придать себе студенческий облик, пришлось захватить старый портфельчик. Он плохо подходил к новому платью, но я начистила его сапожной щеткой, он приобрел вполне приличный вид.
Сверху я надела плащ, застегнула его на все пуговицы, а когда прибыла на склад, то постаралась незаметно переодеться в рабочий халат. Мне не хотелось, чтобы у Риты Петровны при виде моей броской внешности возникли какие-то дополнительные вопросы.
На остановку «Горская» я приехала к одиннадцати часам, — Рита Петровна отпустила меня «по студенческим делам».
В гардеробной Торгового института я сняла плащ — день был сравнительно теплый, а заведение Г. Башкова находилось неподалеку. Перед зеркалом в вестибюле слегка растрепала волосы, достала из портфельчика темные очки. Вызывающей походкой спустилась по лестнице на улицу. Встречные студенты сразу обратили на меня внимание — значит, моя внешность соответствовала задуманному.
Ещё издали я заметила римско-императорский профиль за стеклами киоска. На этот раз мне не нужно было прятаться, наоборот, я хотела, чтобы меня как следует разглядели.
И Башков сразу обратил на меня внимание. Мои глаза были скрыты за темными очками, он не видел, куда смотрю я, но я видела, куда смотрит он, — характеристика, данная ему Марией Семеновной, подтверждалась.
Я наклонилась к окошечку:
— Скажите, пожалуйста…
Я слегка протянула звук «а», считая, что такой подчеркнутый «московский акцент» привлечет ко мне внимание собеседника. Все было продумано заранее — и туалет, и поведение. Не было только режиссера, который мог бы все заранее прослушать и просмотреть. Пришлось положиться на внутреннее чутье.
Башков вряд ли узнал во мне вчерашнюю посетительницу, темные очки закрывали пол-лица, да и одежда на мне была совсем не та. Я видела совсем близко его серые, чуть навыкате, глаза, и сейчас они мне показались уже не такими добрыми.
— Я вас слушаю!— сказал он.
Да! Это был тот самый голос… Я ожидала его услышать, но тем не менее смешалась, с трудом справилась с волнением.
