Это мнение укреплялось у Фрейда на протяжении двух последующих лет. Во время психоаналитического конгресса в Нюрнберге в 1910 г. (эта сцена уже нами упоминалась) Фрейд "понял все преимущества создания психоанализу более широкого базиса, чем то, что могло ему дать венское еврейство, а также необходимость убедить в этом своих венских коллег. Услышав, что некоторые из них собрались для выражения протеста в номере Штекеля, он отправился к ним и бесстрастно призвал их к подчинению. Он сделал акцент на той патологической враждебности, которая его окружает, и на необходимости внешней поддержки, дабы противостоять ей. Затем, драматическим жестом сбросив пальто с плеч, Фрейд заявил: "Мои враги хотели бы видеть меня умирающим с голоду, они готовы снять с меня последнюю рубашку".
Ход мысли Фрейда совершенно очевиден. Боялся он не столько умереть с голоду — "голодная смерть" грозила его психоаналитическому "движению", и это побуждало видеть в Юнге спасителя от бед.
Фрейд хотел полностью завладеть Юнгам, сделать его своим наследником и лидером движения.
Это желание хорошо характеризует небольшой эпизод того времени, когда Фрейд вместе с Юн гам и Ференчи отправлялся в Соединенные Штаты. Они обедали втроем, и Ференчи с Фрейдом убеждали Юнга отказаться от принципа "сухого закона", выпить с ними стакан вина. Принцип этот был символом связи Юнга с его учителем Блейлером и другими швейцарскими коллегами. Стакан вина означал отказ от верности Блейлеру и перенос ее на Фрейда. Действительно, такое действие имело серьезные последствия для отношений Юнга с Блейлером. Насколько сильно сам Фрейд ощущал символическое значение этого питейного ритуала, говорит уже тот факт, что сразу после него он упал в обморок. Всякие сомнения по поводу психических причин этого обморока развеиваются из‑за того, что в весьма похожих об стоятельствах Фрейд опять поддет в обморокR. На протяжении 1 9 1 2 г. отношения между Фрей дом и Юнгам ухудшились. Дошли вести о лекциях Юнга в Нью — Йорке, показавшие антагонистическое отношение Юнга и к теориям Фрейд? и к нему самому. Более того. Юнг уже успел высказать Фрейду, что инцестуальные влечения следует толковать не буквально, но как символы других тенденций. Они встретились в Мюнхене в ноябре 1912 г. Фрейд упрекал Юнга за нелояльность, Юнг "покаялся", принял всю критику и обещал исправиться. За следующим завтраком Фрейд "начал упрекать двух швейцарцев. Юнга и Риклина, за то, что они пишут статьи о психоанализе для швейцарских изданий, не упоминая его имени. Юнг отвечал, что они не видели в том нужды, поскольку это и так прекрасно известно". Фрейд на стаивал, и, пишет Джоне, "я помню, что он воспринимал все это очень личностно. Неожиданно для нас он упал на пол в смертельном обмороке. Могучий Юнг быстро перенес его на кушетку, где тот скоро пришел в себя". Фрейд сам дал анализ этой реакции — обморока, он высказал мнение, что историю всех подобных приступов можно проследить вплоть до воздействия на него смерти младшего брата, когда Фрейду было год и семь месяцев. Джоне добавляет к этому "Из сего следует, что Фрейд — в мягкой форме — представлял собой тип личности, который он сам описывал как "того, кто терпит крах из‑за успеха", в данном случае — от поражения оппонента. Наиболее ранним примером было исполнение желания — смерть его младшего брата Юлиуса". Эта интерпретация, быть может, и верна, однако следовало бы принять во внимание, что эти обмороки можно истолковать и как символ детской беспомощности и зависимости от Матери. В пользу такой интерпретации говорит то, что многими годами раньше, когда Фрейд вместе со своим другом Флис- сом был в том же самом отеле того же города, он также падал в обморок. Фрейд описывает этот случай в письме Джоне)? "Тут есть что то от не покоренного гомосексуального чувства" R. Куда более правдоподобна версия, что причина обмороков в историях с Юнгам и Флиссом одна и та же — глубокая бессознательная зависимость, получившая сильное психосоматическое проявление.
