— Тут я ничего не поделаю, — думает Андрей. — Пусть само справляется, коли таять не охота… Мне что?… Эй!
Смотрит дальше… Эй! Да это Великое Озеро чернеет между скал!..
— Озеро!.. А озеро!.. — кричит Андрей. — Вон ты где!..
А оно ему шумит водами…
— Эй, здорово, хозяин!.. Давненько тебя тут не было…
— Ну, каково было спать подо льдом? — кричит Андрей.
А озеро шумит ему:
— Хорошо… А мне снилось, что все скоро зелено будет…
— И мне тоже… — говорит Андрей. — Ну, а радо ты небо повидать?..
— У! Да ведь оно мне цветка краше…
Смотрит Андрей: уж везде светло, все небо озарилось… Слушает… Идет шум в соснах, ветер потеплел…
— Снега тронутся… — думает он.
А ветер шумит по скалам, да так, что у Андрея горло как-то сжалось и в глазах слезы собрались…
Протягивает он руки к Волошину и кричит:
— Эх! Хозяйство ты мое милое… родное… неоцененное!..
Смотрит на Великое Озеро: за ним — другое… Диву дается… Оттаяло…
А в горах шум, грохот, гром… Летят вниз потоки с Волошина, поют звонко, как колокольчики…
— Воды у меня довольно… — говорит он…
Подходит к сосне, берет ветку в руки, щупает…
Ничего, выросла… Дал Бог урожай, что и говорить… Ветер тут гуляет, овевает, опахивает, — ну и растет все… Вот только бы снег прибрать в долинах, с весной все быстро пойдет. В горах уж местами снега совсем нет, смеются они солнышку, словно только что родились…
Куда ни взглянет Андрей: тут воды, там горы, сверкают озера, зеленеет трава, — взором охватить не может он всего своего хозяйства.
Все его тешит, все радует.
— Богат я, — говорит он. — Тут, в Пятиозерьи, у меня летось все хорошо сошло.
Потом повернул Андрей к Медной Горе. Спугнул коз.
Весело ему было видеть их, да неприятно, что они его боятся.
— Чорта вы съели нынче! — говорит он. — Ведь не лиходей я вам; чего же вы боитесь?
И грустно стало ему, что козы боятся его, хозяина.
— Как зайцы в капусте, — утешает он себя.
А над озерами занялся день и раззолотил вершины Липтовских гор.
Свет залил долину, рассвело вокруг, чудо, — радость!
— Эх! и играют же воды солнышку. Тепло им, тешатся, — думает Андрей.
Чудо! радость!
Повернулся он спиной к Медной Горе, смотрит на снега; вода играет, переливается, сверкает, как радуга, а ветер мчится по долине, распластал крылья, плавит снега…
А где они уже стаяли, там трава растет, зеленеет молоденькая, весенняя. А вода бежит по ней ручейками, словно стеклянная.
Молодой дух идет от долин, грудь распирает!
Андрей так и остался в своем хозяйстве.
Поздно вечером, когда полная луна взошла над скалами, она осветила ряды уже черных скал, без снега… А потом стала медленно освещать утонувшие в темноте страшные и пустые долины, застревая то тут, то там за скалами, — словно свет блуждал, потерявши дорогу…
