Раз после полудня Марися что-то разнемоглась, не выгнала коров, — он видел, что она вошла в шалаш, где варят обед. Пошел за ней.
Вошел молча. Сел у стенки на лавку, и она на лавке сидит, не смотрит на него.
Прошло уж много времени, а они все молчат; снял Ясек скрипку со стены, стал бренчать пальцами по струнам. Побренчал раз, другой… Потом зазвенел пальцами на струнах:
Уж как пас волов я в поле, где зеленый дуб стоит,
Красна девица приходит: ты зачем тут? — говорит.
А Марися в слезы. Сначала сдерживалась, — а потом плач прорвался, как огонь.
Ясек вскочил с места:
— Марись! Что такое? Чего ты плачешь?
А она все плачет.
— Чего ты плачешь?! Твои слезы, как камни для меня… Скажи! Отчего ты со мной такая? В чем виноват я перед тобою? Чем я тебя обидел? Марись!
— Эх… ни в чем ты не виноват, ничем ты меня не обидел… Только зачем ты, зачем на струнах заиграл…
— Да ведь я не раз тебе играл, и ты не плакала, — говорит Ясек.
— Не надо было… теперь… — говорит Марися. Задумался Ясек… Думал минуту, потом бросил скрипку на землю, ногой толкнул. Берет руки Мариси, целует.
— Прости! — говорит.
— Не в чем… Чем ты виноват?.. Ничем, — отвечает она.
— За что ж ты сердилась на меня?
— Не сердилась я… нет… не понять тебе того никогда… никогда.
— Не сердилась?! — кричит Ясек, поднимая на нее глаза.
— Нет… только сердце у меня наболело…
У Яська слезы стали навертываться на глаза, но он удержал их.
— Отчего у тебя сердце наболело? — спрашивает.
— Если бы знал ты… Болело оно у меня, болело, да тихо, а теперь громко заболело…
— Из-за меня?
А у Мариси снова слезы брызнули из глаз. Видно, себя уже не помня, стала причитать она, рыдая…
— И любила я его, любила…
И шатается, словно вот-вот упадет. Едва о стену успела опереться, да Ясек ее поддержал.
— Это он так пел… когда коней пас… Я его спрашивала, а Зоська Чаювна знала, что… И любила я его, любила…
Больше не могла говорить она, затихла… А Ясек целует ей руки, колени. Тихо стало в шалаше, только синий огонек на костре пляшет.
— Не хотел он меня, — говорит Марися, помолчав. — Взял Зоську Чаювну, женился. Ничего я ему не говорила, да знал он, что я гибну… Эх, когда их венчать вели… в Хохоловский костел… когда их вели…
— Марись…
— Стой… пройдет… Вели их… А я стояла в сторонке… Когда им ксендз руки соединял…
— Марись…
— Стой… Взял их руки, кольца обменял, повенчал, клятву взял… и он уж стал ее… Вышел он из костела… Перо у него было на шапке, красные ленты на вороте… А она в венке. Эх, Ясек, сто лет буду жить, не забуду…
