— Вырубился полностью. Который час?
— Сейчас семь.
— Ого! Получается, я полтора часа дрых. А Ленка где?
— В беседке сидит.
— Я пошел к ней. А эти… кролики где?
— Спят. Потом будут шашлыки готовить.
— Приготовить бы из них.
— Неплохо бы!
Ева пошла к себе в комнату. Антон был внизу. Она встала у окна и увидела, как Люся с Владом стоят около машины и отчаянно жестикулируют. Разговор у них происходил явно на повышенных тонах. Блин! И все маман подшурупила! Если бы она не сказала им адрес…
Ева достала из тумбочки мобильный и набрала номер матери.
— Алло! — Голос у нее был сонный.
— Ты спишь?
— Сплю? — В голосе матери послышалось возмущение. — Я только что сложную пломбу пациенту поставила. Я на работе.
— Поздравляю.
— Как ты там?
— Я-то хорошо. А вот зачем ты Люське проболталась?
— Я?
— Отпираться бесполезно. Она все сказала.
— Они приехали?
— Приперлись.
— Значит, у вас все в порядке?
— Относительно. Явились без приглашения. Да еще неизвестно, на сколько.
— Тебе что, жалко? Родственники отдохнуть приехали!
— Мама! — завопила Ева. — Какое мне дело до Люськиного отдыха? У меня, между прочим, медовый месяц. А тут мне Люська со своим идиотом сваливается. При этом в Москве она меня не очень-то к себе приглашала. Можно сказать, обходила стороной. Там я ей почему-то была не нужна. А здесь — понадобилась?
— Может, это повод завязать хорошие отношения. Все-таки она твоя единственная двоюродная сестра.
— Я сама решу, с кем мне завязывать отношения. Не маленькая. А вот ты заварила кашу. Что мне с ними теперь делать?
— Только не устраивай скандал. Не надо. Я тебя умоляю. Родственники…
— Это святое, — закончила Ева за мать. — Ладно, пока.
— До свидания. Успокойся. Держи себя в руках, — сказала мать таким тоном, словно Ева была опасным животным, которое вырвалось на свободу.
Ева дала отбой.
В спальню зашел Антон.
— С кем-то говорила?
— Ага. С маман.
— И что она?
— Как ты понял, она и подсунула нам эту парочку.
— Отличные ребята!
— Ты шутишь?
— Нисколько. Этот горилла, кажется, воображает себя пупом земли. Красавец мужчина.
— Терпеть его не могу.
— Полностью с тобой солидарен.
— Я еще должна есть его поганые шашлыки и восторгаться ими.
— Я думаю, тебе не придется этого делать.
— Это почему же?
— Потому.
Антон растянулся на кровати. Ева подошла к нему.
— Сядь сюда.
Ева села рядом с ним.
— Я обломаю его в два счета. Вот увидишь! Хочешь?
— У тебя получится? — фыркнула Ева.
Он схватил ее руку поверх локтя.
— Ты мне не веришь?
— Но-но! Ты делаешь мне больно.
