— А я почем знаю?
— Вы говорили, что наш дом — удобный пункт для перевалки наркотиков.
— Чего?
Или Степаныч придуривался, или выпадал из разговора.
— Вы говорили, что наш дом — удобный пункт для перевалки наркотиков.
— Кто говорил?
— Вы.
— Я?
На лице Степаныча отразилось недоумение.
Ева вздохнула. Разговора явно не получалось.
— Нам тут так страшно жить, — тихо заканючила Ева. — Мы приехали сюда сразу после свадьбы. Хотели отдохнуть, расслабиться. А живем в постоянном страхе и тревоге. Боимся влипнуть в какую-нибудь историю. Молодые, глупые, — била она на жалость. — Не знаем местных порядков. Ко мне уже приходили. Хотели купить дом.
— И что? Кто приходил?
— Мужик один. Назвался Виктором. В красной рубахе. Лет сорок.
— Ну? — Степаныч бросил на нее тяжелый взгляд из-под кустистых бровей.
— Вы его не знаете?
— Я?
— Вдруг он из местных?
— Не знаю.
Степаныч занял глухую оборону.
— Хочешь продавать — продавай. Дом не для тебя.
— Что вы имеете в виду? — уцепилась за фразу Ева.
— Сама говоришь: сидите в нем и трясетесь от страха. Продавайте и уезжайте в свою Москву. Так будет лучше.
Еве послышалось, что где-то скрипнула дверь. И звук осторожных шагов.
— К вам пришли?.
— Пришли?
— Дверь скрипит. Как будто бы кто-то ходит.
— Кошка, наверное.
— Не похоже.
Внезапно она подумала, что они в доме не одни. Кто-то подслушивает их. Кто?
Она подбежала к соседней двери и распахнула ее. Никого.
— Значит, вы ничего не знаете?
— Нет. А чего я могу знать? Живу тихо. Никуда не суюсь.
Ева решилась на последнюю меру. Достала из сумки пятьсот рублей и помахала перед Степанычем.
— Я дам вам деньги.
Он как завороженный смотрел на купюру, потом судорожно сглотнул.
— Ну как?
Он замотал головой.
— Да я ж… Это… ну типа ничего не знаю.
Еве захотелось врезать Степанычу по морде. Но она сдержалась и убрала деньги в сумку.
— Ладно. Я тогда пойду.
— Иди.
Ева вышла за дверь и потопала к калитке. Справа от нее, около сарая, мелькнула какая-то тень. Или ей показалось? Почти бегом Ева направилась к сараю, завернула за угол и неожиданно наскочила на мужика, который изо всех сил ударил ее по ногам палкой. Она заорала, хватаясь за ноги. Боль была ужасной. И здесь до нее внезапно дошло. Это же тот самый мужик, который приходил к ней с предложением продать дом. Только в тот раз на нем была красная рубаха. А теперь — серая. Но это он!
— Василий Степанович! Василий Степанович!
Ева опустилась на землю, корчась от боли.
— Чего? — донесся до нее голос Степаныча.
