Тетушка тихо бормотала эти слова про себя. Но Ева ее хорошо слышала.
— Ева! — внезапно Евангелина Христофоровна подалась вперед. — Евочка! Ты назовешь дочку в честь меня?
— Дочку? — растерялась Ева.
— Ну конечно, ты выйдешь замуж и родишь очаровательную девочку.
— Откуда вы знаете? — рассмеялась Ева. — Может, это будет мальчик.
О замужестве она не думала. О дочке — тем более.
— Знаю, — отрезала Евангелина Христофоровна. — Знаю. Все поняла? Евой!
— Поняла. Так и сделаю.
В течение последующих десяти лет Ева не видела Евангелину Христофоровну. И об этом разговоре, естественно, забыла. Все новости она узнавала только от матери. В том числе и о перемещении с Чистых Прудов на задворки столицы. А полгода назад она умерла.
На похороны мать поехала одна. Еву она не взяла.
— Там будет такая пестрая публика, тебе нечего там делать. Всякие молодые люди. Наркоманы, непризнанные гении. Короче, всякий сброд. Еще кто прицепится к тебе, потом не отвяжутся.
Мама думала, что Ева — маленькая девочка, которая не сможет отделаться от настойчивого парня в рекордно короткий срок. Но Ева не захотела спорить с мамой и согласилась с ней.
Ева осталась в материнской квартире в обществе Додика, который хозяйничал на кухне.
После похорон мать вернулась мрачная.
— Боже, как она жила! Какой сброд! Совсем мальчики и семидесятилетняя старуха. Бред какой-то!
— Конечно, бред, — поддакнул Додик. — А что с квартирой? Кому она достанется?
— Откуда я знаю, — пожала плечами мать. — Наверное, какому-нибудь этому… парнишке.
Додик сокрушенно покачал головой:
— Однокомнатная квартира в Москве…
— Я об этом даже и не думаю. Я хочу есть и спать. Ева! Ты останешься у меня?
— Нет. Я поеду к себе.
Все это промелькнуло в голове Евы, когда она покинула нотариальную контору. Приехав домой, она застала Антона за странным занятием. Он застегивал и расстегивал рюкзак.
— Что это? — воскликнула Ева, входя в комнату.
— Рюкзак.
— Я вижу, что рюкзак. Зачем он?
— Мы едем в маленький деревенский домик, где мы будем вдвоем. И никто не сможет нам помешать.
Ева села на диван и задумалась. Может, и вправду махнуть в загадочные Плескавы? Какая разница, где проводить медовый месяц, если Венеция и ванны Клеопатры обломились. Деревня так деревня…
— Знаешь… — Она посмотрела на Антона. — Твоя идиотская идея мне начинает нравиться.
— Ура!
Он подхватил ее на руки и закружил.
— Для начала надо купить карту Смоленской области и разобраться, куда нам ехать.
— Рюкзак у нас уже есть.
