И всё же Пржевальский не оставляет своих наблюдений, он регулярно ведёт дневник, делает записи метеорологических наблюдений, поддерживает дисциплину в своём небольшом отряде. Приходится удивляться выдержке и могучему духу путешественника.
Несмотря на все эти обстоятельства, тормозящие работу, H. M. Пржевальский всё же считает, что результаты экспедиции оказались хорошими, ибо она явилась большим шагом вперёд в деле исследования внутренней Азии: «Бассейн Лоб-нора, столь долго и упорно остававшийся в неведении, открылся, наконец, для науки». Свой отчёт по первому этапу экспедиции автор заканчивает строками: «Оглянувшись назад, нельзя не сознаться, что счастье вновь послужило мне удивительно. С большим вероятием можно сказать, что ни годом раньше, ни годом позже исследование Лоб-нора не удалось бы…»
И даже тогда, когда уже было принято решение о прекращении экспедиции, Пржевальский с удивительной жизнерадостностью и оптимизмом, несмотря на понятную грусть, смотрит на будущее, на близкое продолжение своего путешествия:
«31 марта [1878 г.] Перешли из Кендерлыка в Зайсанский пост с тем, чтобы отсюда ехать в Петербург. Верблюды и все экспедиционные запасы останутся на хранении в Зайсане. Рассчитываю вернуться сюда к будущей весне и тогда с новыми силами и новым счастьем предпринять новую экспедицию.
Сегодня исполнилось мне 39 лет, и этот день ознаменовался для меня окончанием экспедиции, далеко не столь триумфальным, как моё прошлое путешествие по Монголии. Теперь дело сделано лишь наполовину: Лоб-нор исследован, но Тибет остаётся еще нетронутым… Я не унываю! Если только моё здоровье поправится, то весной будущего года снова двинусь в путь… Правда, жизнь путешественника несёт с собою много различных невзгод, но зато она даёт и много счастливых минут, которые не забываются никогда. Абсолютная свобода и дело по душе — вот в чём именно вся заманчивость странствований. Не даром же путешественники никогда не забывают своей труженической поры, даже среди самых лучших условий цивилизованной жизни.
Прощай же, моя счастливая жизнь, но прощай ненадолго. Пройдёт год, уладятся недоразумения с Китаем, поправится моё здоровье, и тогда я снова возьму страннический посох и снова направлюсь в азиатские пустыни…»
Эта всепобеждающая уверенность, убеждающая воля, направленная к завершению начатого дела, создали из Пржевальского великого путешественника, сделавшего удивительные открытия в Центральной Азии и обогатившего науку важнейшими исследованиями.
