Зеленые глаза почему-то виновато прикрылись ресницами… и вдруг из-под ресниц сверкнула непередаваемо озорная искра с крошечной такой капелькой неуверенности.
– Ну… вообще-то второй.
Лина воззрилась на него почище Беатрисы. В двадцать с лишним лет?! С такой внешностью, с такой харизмой?! Невероятную, сказочную нежность этой ночи Лина будет хранить в памяти до конца жизни. Как сокровище… Как Бреннис хранит его песню… Да что же это, а? Как это?
Алексей, стесняясь, поежился под ее взглядом:
– Что?
– С ума сойти! – проговорила девушка на выдохе. – Что же будет, когда ты наберешься опыта?..
– А что?
Лина покрутила головой, но все-таки не удержалась:
– Ну знаешь, Алексей, если у тебя когда-нибудь будут проблемы с девушками, то, наверное, только одна: как отгонять лишних.
Он удивленно повел бровью и улыбнулся – быстрой летучей улыбкой, с той самой озорной искоркой.
– Правда?
– Ага, – кивнула Лина, одновременно пытаясь решить очень важную проблему: как удержать свое несчастное сердце от ме-э-эдленного таяния. Удивительна была на его лице эта счастливая, лукаво-дразнящая улыбка.
– Как же так вышло? – Нет, в нормальном состоянии она бы никогда не задала ему такого хамского вопроса. Да и вообще, если подумать, то подробности чужой интимной жизни ее всегда волновали примерно как василиска – камень. То есть никак. И в разумном виде она бы… Так то в разумном! А так… Алексей, правда, и не подумал обижаться. Даже подмигнул:
– Ну как-то все было не до этого.
– С ума сойти…
– Так плохо? – с трагическим видом вопросил юный нахал. – Ай-я-яй. Я исправлюсь, честное слово! Если мне дадут хоть один шанс…
Его чуткие пальцы тихонько поправили прядку волос у ее виска. Легко, словно крыло бабочки, коснулись щеки. И феникс поняла, что это такое – невесомость…
– Ну знаешь… – шепнула Лина, придвигаясь поближе на волне этой невесомости, – в любом деле нужна практика… Алексей, а ты не врешь?
– Нет. Правда, второй… Или третий. – Алексей вдруг помрачнел и отстранился. – Как считать.
– Стоп-стоп, что значит – как считать?
Юноша неловко повел плечом, явно жалея о сказанном.
– А ну выкладывай.
Он отвел глаза.
– Ну… я ведь говорил тебе о парочке валькирий? Они явились ко мне в камеру сразу после одного разговора с Вадимом.
Он как-то странно оглядел развороченную постель. Недоверчиво и почему-то виновато.
– Думал, до конца жизни буду от женщин шарахаться. Если выживу, конечно.
Лина припомнила, как он дергался от ее прикосновений… Ну ты сволочь, Вадим…
