8. Ибо тот один среди сынов Адама требует себе свободу от греха, кто не совершил греха и нет лести в устах его (1 Петра II, 22). Далее, и от страдания, которое есть наказание за грех, никто не отнимал душу его от него, но он сам положил ее (Иоанн., Х, 18) *. Наконец, по свидетельству пророка: "Принесен был, ибо сам хотел." (Ис., LIII, 7); подобно тому, как он и хотел, он "родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных" (Гал., IV, 4, 5). Был он также и сам подзаконен страданиям: но потому, что хотел [этого], дабы, будучи свободным среди нечестивых и грешников, сбросить и то и другое иго с плеч своих братьев. Он обладал всеми тремя видами свободы, первой по своей человеческой и одновременно божеской природе, остальными по своей божественной силе (potentia). Имел ли он в раю эти две последние свободы первым из людей, как и в какой мере имел он их, это мы увидим впоследствии.
Глава 5
Оглавление
ГЛАВА IV
О том, какая свобода свойственна святым душам, освобожденным от тела
9. Нужно знать определенно, что и та и другая свобода в полном и совершенном виде присуща совершенным душам, освобожденным от греха наравне с богом и его Христом, а также с ангелами, превыше небес существующими. Ибо святым душам, хотя и недостает славы, поскольку они не имеют тела, совершенно не свойственно страдание. Однако свобода от необходимости свойственна в равной степени и безразлично богу и всякой дурной или доброй разумной твари. Ни в грехе, ни в муках она не отнимается и не уменьшается, не больше в справедливом человеке, чем в грешнике, не более полной будучи у ангела, чем у человека. Потому что в той мере, в какой человеческая воля обращается благодатью к добру в силу своего согласия с ним, в той же мере свободно она делает добро, и человека свободным в добре, и это совершается добровольно, а не навязывается против воли. Так же по своей воле склонившийся ко злу остается тем не менее и во зле свободным, каковое зло воля утверждает так же свободно, как и добровольно, причем человек ведом своею волею, ничем не побуждаемый к тому, чтобы быть злым. И подобно небесному ангелу или даже самому богу, человек свободно остается добрым, т. е. по своей воле, а не в силу внешней необходимости; так же, конечно, и дьявол свободно ввергает себя во зло и пребывает во зле по своему добровольному решению, а не под влиянием чужого побуждения. Итак, свобода воли остается даже там, где ум (mens) пленен, одинаково полная во зле и в добре, но в добре более упорядоченная; в такой же мере цельная в твари, как и в Творце, но в последнем более могущественная.
