До Рикса не сразу дошли ее слова.
— Бун… импотент?
В последний раз, когда он был здесь, Бун взял его в клуб под названием «Важный петух», где кружились голые по пояс танцовщицы, а пиво отдавало шваброй. Бун тогда страшно выпендривался, называл танцовщиц по именам и хвастался, что всех имел. Рикс вспомнил, как Бун ухмылялся и его зубы блестели в мигающем свете.
— Правда же, я тебе нравлюсь? — Паддинг вытерла глаз, размазав тушь по лицу. — Я могла бы поехать в Атланту. Тебе позволят забрать меня, не попытаются остановить. Бун тебя боится. Он сам говорил. Тебе действительно будет хорошо со мной, Рикс. Тебе нужна женщина, и я не поступлю как та.
Я не сойду с ума и не перережу себе…
— Возвращайся в свою комнату, — приказал он.
Воспоминание о Сандре, лежащей в ванне, встряхнуло Рикса. Бритва на кафеле. Кровь на стенах. Пепельные локоны, плавающие в красной воде.
Паддинг выпростала груди из пеньюара. Они висели в дюйме от его лица.
— Возьми их. Ты можешь, если захочешь. — Она попыталась направить его руку.
Рикс сжал пальцы в кулак.
— Нет, — сказал он, чувствуя себя самым большим дураком в мире.
— Только прикоснись.
— Нет.
В одно мгновение ее лицо смялось, как мокрый картон.
Она выпятила нижнюю губу.
— Я… думала, что нравлюсь тебе.
— Нравишься, но ты жена моего брата.
— У тебя что, недомогание по этой части? — В ее высказывании сквозил обидный намек.
— Нет, но я не распутник. У тебя с Буном проблемы, а я не хочу вставать между вами.
Ее глаза превратились в щелочки. Из-под маски совершенства предстала подлинная Паддинг.
— Ты точно такой же, как и они! Только о себе и думаешь! — Она встала, пьяно, неловкими движениями поправила свою одежду. — Да, ты корчишь надменного и сильного, а на самом деле — обычный эшерский выродок!
— Говори тише. — Уолен, должно быть, получал сейчас дьявольское наслаждение.
— Я буду орать, если захочу! — Но она все же была недостаточно пьяна, чтобы осмелиться разбудить Маргарет. Она прошагала к двери и обернулась. — Спасибо за помощь, мистер Эшер! Я ее никогда не забуду! — Она покинула комнату в праведном гневе, но дверью хлопнула не слишком сильно.
Рикс лежал на спине и ухмылялся. Значит, Бун просто пускал пыль в глаза, рассказывая о своих сексуальных подвигах. Вот так штука! «Бун меня боится, — думал он. — Невероятно! И будет бояться до тех пор, пока я не покончу с ним».
«Десять миллиардов долларов, — размышлял он, постепенно отходя ко сну. — С такими деньгами можно делать все, что угодно. Немыслимая власть. Не нужно просиживать за пишущей машинкой, разыгрывая из себя то Бога, то Сатану.
