И вороны.
Десятки, сотни ворон.
Миша отпрянул от задрожавшего стекла, с такой силой бились о него проклятые птицы.
Миша покосился на Анку, девчонка обхватила плечи руками, но смотрела безмятежно. Даже глаза вновь вернули свой цвет, а щеки – румянец.
Неужели Анка ничего не видит? Или просто не боится, типа – они уже «одной крови»?
Да нет, глупости.
Обычная девчонка, просто запуталась.
– Смотри, как дрожат стекла, – сказал Миша.
– Ветер, – выдохнула Анка. – С ума сойти, как метет…
– Метет, да. А ты больше ничего не видишь?
Анка вглядывалась в снежную круговерть до боли в глазах, но не рассмотрела даже старой раскидистой березы у дома. И пробормотала:
– Разве сейчас что-то разглядишь…
– А птицы?
– Да уж, им сейчас нелегко. Прячутся где-нибудь, думаю…
И Миша решился. Подошел к сброшенной на диван куртке и достал из внутреннего кармана распечатки с письмами от Дикой кошки. Чуть помедлив, отдал их Анке и попросил прочесть. Только внимательно, это важно, письма очень, очень непростые.
Курбанова удивилась, но письма взяла. И Миша снова наблюдал за девчонкой, в жизни он не видел таких выразительных лиц. По нему как тени скользили удивление, настороженность, страх, злость, непонимание, снова злость…
А окна едва выдерживали напор свиты Хозяйки ночи. В Анкину комнату рвались уже не только птицы. В стекла с силой бились какие-то мерзкие твари с перепончатыми крыльями, зубастыми мордами и меняющимися, странно текучими телами.
Миша с трудом сохранял спокойствие, с трудом давил нарастающий страх, лишь бы не мешать Анке читать письма.
И едва она отложила последний лист, быстро спросил:
– У вас городской телефон есть?
– А при чем тут…
– Есть?!
– Да.
– Одна трубка, две? Параллельный, имею в виду, тоже есть?
– В кухне, – пробормотала Аня, – а второй – в зале.
Анка не понимала толком что происходит. Почему-то снова казалось – она спит. Не мог же к ней, в самом деле, прийти Мишка Котов? Сам, без приглашения! И письма эти странные, страшненькие письма, интересно, что в них правда…
Анка принесла обе трубки в комнату, привычно не обращая внимания на мамин вопрос – что случилось, к чему ей сразу два телефона в детскую.
Миша стал звонить кому-то, и Анка послушно поднесла к уху одну из трубок. Ее бросило в дрожь, когда услышала так близко глуховатый Мишкин голос:
– Добрый вечер. А можно Иру к телефону?
– Добрый, – чуть насмешливо отозвалась незнакомая женщина. – А кто ее спрашивает?
– Михаил Котов, одноклассник.
В трубку хмыкнули. Потом ее бросили на стол, наверное. И кто-то позвал:
