США готовились тогда к очередным президентским выборам. Армянское лобби не могло остаться в стороне от главных кандидатов в президенты. Советником Майкла Дукакиса по национальным вопросам стал Мурад Топалян., а руководитель армянской общины в США Паруйр Зорчян выступил в поддержку Джорджа Буша.
(Сегодня, когда я включаю «Новости» или «Вести» и вижу, что добрая половина авторов репортажей, журналисты или операторы, — люди с армянскими фамилиями, я понимаю, что пример зарубежных лоббистов весьма заразителен и для Эдуарда Сагалаева, одного из руководителей российского телевидения, «независимого» журналиста, вложившего в телерадиокомпанию, по сведению газеты «День» свои «личные» 17 миллионов, и для главного редактора «Вестей» г-на Минасяна, дельца менее известного, чем г-н Сагалаев).
Но вернемся в конец 1987 года. На съезде республиканской партии в Нью-Орлеане делегаты от армянской общины настояли на включении в программу партии пункта о «поддержке тех народов Советского Союза, которые добиваются права на самоопределение».
Что же касается армянского лобби на вершинах власти в СССР, то тут Абел Аганбегян просчитаться не мог, он знал всех поименно: от помощников Генсека Шахназарова и Брутенца до приближенных к новому Премьеру Рыжкову Ситаряна и Хачатурова.
Впрочем, рассчитывать на открытую политическую активность высокопоставленной партгосчеляди и даже армян-деятелей культуры, тогда не приходилось. Важно, что ни один из них против объявленного конституционного произвола не выступит.
Наиболее откровенным мне показалось высказывание народного артиста СССР, ленинградца Рубена Агамирзяна:
«Конечно, я как армянин хочу, чтобы Нагорный Карабах отошел к Армении, — я бы считал это справедливым. С другой стороны, я понимаю, что такая акция может вызвать цепную реакцию непредсказуемого характера».
Но ведь и весь расчет-то авторов карабахского сюжета был связан именно с цепной реакцией вполне предсказуемого характера: вспомним прогноз Збигнева Бжезинского.
Если бы академик Аганбегян, подобно режиссеру Агамирзяну, начал свое выступление в Париже с того, что он как армянин хочет, чтобы Нагорный Карабах отошел к Армении, то его национальное достоинство могли спутать с национализмом. Поэтому придворный кремлевский экономист, главный советник Л. И. Брежнева по проблемам БАМа, оказался более изощренным режиссером, чем покойный Рубен Сергеевич Агамирзян. Знал ли Абел Аганбегян, первым бросивший спичку в националистический хворост, о карабахском движении в самой Армении? Сомневаться не приходится. Посланцы Еревана в течение всего 1987 года, посещая Карабах, организовывали собрания на предприятиях и в армянских селах, собирали подписи под резолюциями о переподчинении автономной области. Наивный национализм переплетался с идейным: о несовместимости пребывания на одной территории двух «чуждых» наций. Из местных библиотек изымались книги азербайджанских классиков, изданные на русском языке, вплоть до детских рассказов Джалила Мамедкулизаде, который с искренней симпатией писал о трудолюбии, деловитости армянского народа и даже ставил его в пример своим соплеменникам.
