Дратианин невысокого роста вежливо осведомился, чего мы желали бы выпить. Эврику он спросил три раза; похоже, он так и не понял, что кошка не умеет разговаривать. Выпивка напоминала густой голубой сироп со вкусом меда и серы.
— Хозяин не должен этого пить, — сказал Срэт, принюхавшись. Сам он осушил свой бокал одним глотком.
Рассеянно глядя в темноту под сводами галереи, куда ушел наш провожатый, я притворялся, что пробую напиток. По стеклу над головой стучал дождь, а здесь, внизу, было душно, как в оранжерее. Через полчаса дратианин вернулся, и не один.
При росте в шесть футов приятель нашего гида в плечах достигал пяти; темно-синее бархатное одеяние пестрело лентами, кистями и кружевами наподобие чепца викторианской эпохи. Звали его Хруба. Он служил у триарха дворецким и говорил на лингва франка [2], хотя и очень плохо.
— Его величие может даровать одну милость. От вас же будет принято подношение.
— Насколько я понимаю, триарх владеет рабом-человеком. Я бы хотел с ним встретиться, если его величие не против.
Выразив согласие, дворецкий отдал приказ слуге; через десять минут тот вернулся, подталкивая в спину человека.
Крепкого телосложения, с коротко стриженными черными волосами и благородными чертами лица, он был одет в простую темно-синюю юбку-килт. Портил его только уродливый шрам дюйма два длиной, слева под ребрами. Завидев меня, человек остолбенел, шевеля губами.
— Ты… ты — человек! — проговорил он, переведя дыхание. Сказал по-зеридски.
3
Звали раба Хьювиль, и в плену он провел уже десять лет. Захватили его, когда с управлением яхты что-то случилось; в результате корабль занесло далеко в Приграничье.
— Во имя человеколюбия, — взмолился он, — выкупите меня, милорд!
Хьювиль хотел было опуститься на колени, но слуга крепко держал его за руки.
— Сделаю все, что смогу…
— Выручите меня, милорд — не пожалеете! Я из состоятельной семьи…
Хруба взмахнул рукой, и рабу не дали договорить; слуга увел его обратно в дом.
— Сколько? — спросил я, глядя на дворецкого.
— Он ваш.
Выразив благодарность на словах, я предложил деньги. Деньги, имеющие хождение на Косе, здесь, на Драте, мало кто принимает, пояснил дворецкий. Я прошелся по списку полезных вещей на борту «Джонго II», в кладовках и в трюме; мы сошлись на наборе из лекарств, вин, одежды и гипнозаписей.
— Его величие ценит возможность показать свое великодушие! — объявил Хруба. — М-м-м… А не желаете ли вы, случаем, принять еще одного раба?
