— Если бы ты был сообразительнее, ты бы отправился в ближайший Центр и снова привык бы и к хорошей одежде, и к чистой постели. Вся эта вшивая жизнь в лесу не для тебя. Предоставь все это Гризу и другим представителям дикой фауны.
— Я в достаточной безопасности. Идем со мной. Я проведу тебя через посты.
— Извини, Бэндон, я не думаю, что ты можешь гарантировать успех в этом деле. Я выбираюсь задворками.
— Здесь нет никаких задворок, есть только отвесная скала. И потом, ты не сможешь пробраться через посты. Там слишком много часовых. Ты ведь не можешь поймать сразу пять стрел — да и потом, у некоторых из ребят есть огнестрельное оружие.
— Я знаю. Так что у меня остается единственный выход.
— Вверх по откосу? Но ты не сможешь взобраться — стена совершенно отвесная.
— У меня нет выбора. Жаль, что ты не идешь со мной. Но если вдруг передумаешь, в стене, сразу за третьим домом от угла, есть расщелина. Вот по ней-то я и начну подъем.
— Значит, ты уже все рассчитал, да? Вы, обитатели долины, для меня сущая загадка. Ладно, делай как знаешь.
— Благодарю. И не высовывай голову, пока не убедишься, в какую сторону дует ветер.
Глава 10
В темноте заднего дворика Бэндонова жилища Честер помедлил, прислушиваясь. Мягкий ветер шелестел в высоких соснах. Квакали лягушки. Пронзительно кричала какая-то птица. Честер двинулся через заросший травой сад, продрался через живую изгородь, перелез через поваленный забор и начал взбираться по каменистому склону. Местность плохо просматривалась при тусклом свете звезд. Сзади, на улице, послышались человеческие голоса; в одном из них, что-то сердито отвечающем, Честер признал голос Бэндона. Честер наконец дополз до основания расщелины, нащупал выступы и стал, цепляясь за них руками, взбираться вверх. Крики внизу усиливались, и сейчас уже был различим трубный бас Гриза. Подтянувшись, Честер перебросил тело на уступ и обернулся, прислушиваясь. Сердитый диалог не стихал, а потом стал слышен приближающийся топот ног.
— Давай сюда, — сказал он тихо, взяв в руку камень размером с кулак, и взвесил его тяжесть, примериваясь.
Послышалось тяжелое дыхание и шум гравия под ногами.
— Бэндон? — неслышно спросил Честер.
— Я, я, — послышался сдавленный ответ, — а все эти — паршивые несчастные неблагодарные вонючки!
— Уф, — облегченно вздохнул Честер, — давай скорее.
Он отшвырнул камень и вытащил моток бельевой веревки. Топот ног преследователей приближался, стал виден фонарь на задворках дома Бэндона.
