Спуститься я решил по задней лестнице, чтобы лишний раз не встретить старика, однако эта предосторожность была напрасной: отец все еще разбрызгивал бесполезную уже влагу в саду, задумчиво уставясь на сотворенную им радугу.
Пройдя по Летней улице, я пересек пустырь и вышел к Карбайн — туда, где теперь находится редакция касл-рокского «Зова». К тротуару подрулила машина и из нее вылез Крис со скаутским рюкзаком в одной руке и такой же, как у меня, скаткой из одеял в другой.
— Благодарю, мистер, — бросил он водителю, подбегая ко мне. На шее у него болталась скаутская фляга. Глаза Криса блестели.
— Ух, Горди, что я тебе сейчас покажу! — возгласил он.
— Что же?
— Пойдем-ка вон туда, — он указал на узкое пространство между ресторанчиком и касл-рокским универмагом.
— Да что случилось, Крис?
— Пойдем, говорю тебе!
Он бросился в переулок, и после секундного размышления я последовал за ним. Проход между двумя зданиями сужался, оканчиваясь громадной кучей мусора, старых газет, битых бутылок и прочей дребедени. Крис, а за ним и я, перебрался через кучу и свернул за угол ресторанчика, где наконец остановился. Восемь или девять мусорных бачков, выстроенных в шеренгу, будто солдаты на параде, распространяли ужасающее зловоние.
— Местечко погаже ты не мог выбрать? — скорчил я гримасу. — Ну, нет уж, Крис, уволь…
— Давай руку, — не понял он, что это меня покоробило.
— Не в этом дело. Меня сейчас вывернет наизнан…
Слова застряли у меня в горле, и я немедленно забыл про вонь: в руках у Криса, который уже успел распаковать свою поклажу, был громадный черный пистолет с деревянной рукояткой.
— Ну, кем ты хочешь быть: Одиноким Рейнджером или Сиско-кидом? note 7 — осведомился Крис, расплываясь в довольной ухмылке.
— Господи, Боже мой! — только и смог выдохнуть я. — Ты где его добыл?
— Упер из письменного стола папаши. Сорок пятый калибр!
— Ага, вижу… — На самом деле это мог быть и тридцать восьмой, и даже триста пятьдесят седьмой калибр — я перечитал все вещи Джона Макдональда и Эда Макбейна, но настоящую «пушку» видел только раз, у констебля Баннермана, да и то в кобуре. Он ее оттуда никогда не вытаскивал, вопреки всем нашим просьбам.
— Послушай, тебе же твой старик башку открутит, тем более, что, как ты говоришь, он не в своей тарелке. Вернее, как раз в своей…
В глазах у Криса заплясали чертики:
— Вот это-то и хорошо, дружище: он с приятелями засел накрепко у Харрисона. Они там уже выжрали бутылок шесть, а может, и все восемь, и останавливаться на этом явно не намерены. Похоже, этот «штопор» у него не менее чем на неделю, так что он ничего не узнает. Алкаши вонючие…
