- Алейтис...
- Я ничего не понимаю... Ничего...
- Неудивительно, азиз-ми. - Он улыбнулся ей п нежно провел пальцами по щеке. - Это длинная и невеселая история.
- Вайд, прекрати! Неужели она настолько грустна, что ты никак не соберешься рассказать мне ее?
Она нетерпеливо стукнула кулачком по бедру, - Расскажи мне, почему Камри так ненавидит меня. Почему приходит в бешенство всякий раз, когда меня видит?! И почему в долине только у меня одной рыжие волосы? И почему Шура запретил меня любить? Ведь даже ты осмелился прикоснуться ко мне только в темноте и тайком от всех! Почему Аздар в одной комнате остается со мной только во время еды? Почему это так? Почему? Ответь мне!
Он ласково погладил ее по волосам. Несколько прядей золотистым браслетом обвились вокруг его запястья.
Алейтис расслабилась и прижалась к его плечу.
-Сейчас нет на это времени, - произнес он тихо. - Кто угодно может нас здесь увидеть...
Когда она закрыла глаза и почувствовала, как в теле ее нарождается нежность - рука Вайда продолжала ласкать ее.
- Сегодня ночью. Двойная предосторожность не повредит. Приходи сюда. В тридцатый час. Сможешь?
- Даже если для этого придется спрыгнуть с крыши.
Вайд засмеялся и взял ее за подбородок. С теплой улыбкой, загоревшейся в глазах, он спросил:
- Сегодня ночью ты благословишь со мной Мадара, да? - И, не ожидая ответа, бережно погладил девушку по спине. Потом он упруго вскочил на ноги и помог Алейтис подняться с камня.
- Пойдем, Лейта. Пора уходить отсюда.
Алейтис не спеша брела по дороге, замедляя шаг по мере того, как приближался черный прямоугольник входа. Она осторожно подошла к дверям, створки которых были так похожи на огромные крылья, и заглянула в зияющую угольную темноту.
Кажется, короткий туннель был пуст. Сделав резкий выдох - ведь она почти целую минуту в страхе сдерживала дыхание, - Алейтис стрелой метнулась в темноту, стремясь быстрее оказаться в патио, и на всем ходу врезалась в невидимую преграду: в туннеле кто-то стоял.
Отброшенная к стене, она несколько секунд не могла прийти в себя и отдышаться. Когда же в глазах у Алейтис прояснилось, мышцы желудка болезненно дернулись.
- Камри, - прошептала она.
- Сука! - раздалось в ответ зловещее шипение. - Весенняя сука! С кем ты была сегодня? Я ведь его предупреждала...
Лицо Камри стало похоже на безобразную маску, гнев переполнял ее. Она взмахнула рукой и, развернувшись так, что абба зашуршала, словно хоран в зимнюю метель, прошипела:
