Бет тихонько прикрыла дверь. Пусть пока поспит, все равно через пару часов проснется сам. Поставив в духовку жаркое с картошкой и овощами, Бет занялась тестом для яблочного пирога. Потом, усевшись в гостиной, попыталась читать журнал.
Наверху скрипнула дверь. Бет резко вскинула голову и отложила журнал. В дверях стоял Нэш. Босиком, на голое тело накинут халат. Взгляд абсолютно непроницаем.
Бет встала навстречу. Во рту пересохло. Она запаниковала, что не сможет произнести ни слова, но приказала себе успокоиться.
— Я приготовила ужин. Подумала, что ты, наверное, со вчерашнего дня ничего не ел.
— Ел. Шоколадный батончик и несколько литров кофе, но это не считается. — Голос был ровным и каким-то отстраненным. Он так и стоял в дверях, во взгляде явственно читалась усталость.
— Нэш, я… хочу извиниться. Я тебя очень обидела. Действительно сделала поспешные выводы.
Нэш прошел в комнату и присел на диван.
— Не просто поспешные, а прямо-таки стремительные.
Сердце у Бет упало. Нет, он ее не простит. Хотелось так много ему сказать, но она не знала как.
— Я ошибалась.
— И что же заставило тебя передумать?
Резкий вопрос не оставлял никакой надежды.
— Ты. Человек, который отказывается от крупного контракта ради сестры, по-моему, не способен украсть идею или пойти на шантаж.
— Понятно.
Теперь Бет уже по-настоящему испугалась. Перед ней будто глухая стена. Она подошла и села рядом. Хотелось дотронуться, но она побоялась, что Нэш отшатнется.
— Ничего тебе не понятно. Я люблю тебя, Нэш. Так люблю, что мне даже немного страшно. Я боялась тебя потерять. Боялась, что ты не поверишь, если узнаешь про Джона. Боялась сказать правду — вдруг что-то изменится в наших с тобой отношениях. Для меня они не ограничивались постелью. Я так виновата…
Пока она говорила, на лице Нэша отражались самые разные чувства, которые Бет не могла понять, пока он не сжал ее в объятиях. Он привлек Бет к себе и сбивчиво зашептал:
— Маленькая, ведь я тоже тебя люблю. — Он перевел дыхание. — Как я переживал, что никогда больше не обниму тебя.
Он так крепко прижал ее к себе, что Бет едва не задохнулась.
— Ты простил меня?
Нэш слегка отстранился и посмотрел на Бет так, как смотрят только на самого близкого и дорогого человека.
— Ты же простила, когда я сделал поспешные выводы по поводу тебя и Осгуда, правда?
— Да, но…
— Никаких «но». — Он умолк на мгновение и вдруг выдал: — Некоторые твои обвинения была вполне оправданы.
— Нет!
— Розенталь не все придумал.
