Но в медовом месяце и тому подобных романтических вещах не было необходимости. Ведь Ник был всего лишь приобретением, которое сделал Дезмонд Перри, чтобы исполнить очередной каприз своей любимой дочери. К чему было притворяться счастливым мужем, если жениться на Джилли его вынудили обстоятельства?
Он не оправдал ожиданий Джилли. Ей нужен был муж, который бежал бы к ней по первому ее требованию. Муж, которого она могла бы показывать своим подругам. Своими попытками его приручить она лишь оттолкнула его от себя, заставила искать свободу в стенах офиса и боксёрском зале.
Джилли ошиблась, остановив свой выбор на нем. Он не собирался превращаться в подкаблучника. Это ему претило.
Зазвонил телефон. Резко наклонившись вперед, Ник взял трубку и выслушал своего собеседника.
Если бы он стоял, у него бы подкосились ноги.
— Почти стопроцентная вероятность, она мать ребенка! — воскликнул он. — Как такое возможно?
Сотрудница лаборатории не дала объяснений. Сказала только, что вероятность ошибки исключена.
Он хочет получить ответы. Есть только один человек на свете, который может ему их дать.
Положив трубку, он с мрачным лицом направился к двери.
Кендейс принимала ванну, когда дверь распахнулась и в проеме возникла высокая широкоплечая фигура Ника Валентина. Одного его взгляда оказалось достаточно, чтобы слова возмущения застряли у нее в горле.
Его потемневшие от гнева глаза неистово сверкали, губы были плотно сжаты. Сейчас он казался ей более внушительным, чем обычно.
Кендейс сглотнула и нервно облизнула губы, когда его взгляд скользнул по ее шее и верхней части груди, не скрытым под слоем белой пены. Опустив глаза, она, к своему ужасу, обнаружила, что один темно-розовый сосок предательски выглядывает в окошко, образовавшееся в покрывале из пены. Поспешно накрыв грудь ладонями, она обрела наконец голос и воскликнула:
— Выйдите за дверь!
Румянец на его скулах сказал ей, что его волнует ее нагота. К ее удивлению, это придало ей смелости, и она, убрав руки с груди, приняла сидячее положение. Пусть смотрит, если ему так хочется. У нее появится еще одна причина для того, чтобы его презирать.
Но вместо того, чтобы вытаращиться на нее, он прислонился к дверному косяку и, встретившись с ней взглядом, произнес:
— Я хочу с вами поговорить.
— Вам придется подождать, пока я не закончу принимать ванну.
Всего два огромных шага по черному кафельному полу — и он уже навис над ней. Ей показалось, что огромная ванна уменьшилась в размерах.
