Руки Кристофера медленно легли ей на плечи.
— Знаю. И прекрасно понимаю, через что вам пришлось и еще придется пройти.
— Ничего вы не понимаете!.. — воскликнула Сьюзан.
— Да? Это почему же? — Он стиснул зубы, и только желваки играли, выдавая напряжение. — Потому что я, по вашему мнению, бесчувственная ледышка, неспособная чувствовать то, что переживают нормальные люди? Так, что ли?
Сьюзан судорожно сглотнула. Безусловно, она была сейчас несправедлива к нему и вела себя как взвинченная, неразборчивая в своей истеричности дамочка.
— Это не ваши проблемы, — упрямо выдавила она. — Я чрезвычайно признательна вам за то, что вы помогли организовать визит отца к Натану, но теперь я справлюсь одна. Я не хочу нагружать вас своими заботами.
Сьюзан попыталась отодвинуться от него, завернуться в свой привычный кокон одиночества и неприкаянности, но Кристофер не позволил ей сделать это. Он еще ближе притянул ее к себе, и рука его коснулась ее гибкой шеи, слегка приподняв шелковистую массу волос.
— А если я хочу разделить ваши заботы? — спросил он резко. — Я человек, Сьюзан, и ничто человеческое мне не чуждо. Я тоже способен чувствовать и переживать. И вам пора бы уже понять это!..
Уловив в сдержанном тоне, которым он говорил, раздражение, Сьюзан подняла голову и удивленно посмотрела на него. Словно заново видела она перед собой точеные черты его мужественного лица, твердо очерченные губы в какой-нибудь паре дюймов от ее собственного рта. Пойманная в кольцо его рук, прижатая к его твердой, мощной груди, она чувствовала дрожь напряжения его отлично сложенного тела.
— Не надо замыкаться на своей беде, — сказал он негромко. — Какой смысл в том, чтобы стеной отгораживаться от всякого сочувствия и с ходу отметать любую предложенную тебе помощь?
— И вовсе я так не поступаю, — дрожащим голосом запротестовала Сьюзан. — Просто за последние пару лет я привыкла полагаться исключительно на себя.
Кристофер со вздохом наклонился к ней, скользнув рукой по ее спине.
— К чему эта ледяная отчужденность, Сьюзан? — почти умоляюще спросил он.
Звук его хриплого голоса окончательно сломил ее угасшую способность к сопротивлению, а прикосновение требовательных рук пробудило в ней давно дремавшую чувственность. Подняв глаза, Сьюзан поняла, что Кристофер сейчас ее поцелует, и где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что надо бы помешать этому…
Но она даже не шелохнулась, не попыталась вырваться. Более того, порывисто вздохнув, она прильнула к его телу, обвив руками его могучие плечи. Ею овладело странное ощущение, будто она все видит со стороны: и она — не она, и губы, предательски открывшиеся навстречу поцелую, — не ее губы.
