– У меня, Роман Михайлович, по графику через пять минут бассейн.
– Ну и ладно. Иди в свой бассейн, а я пока подготовлю свои предложения, – согласился Лобов. – Вернешься, обсудим.
Восстановление и подготовка к новому полету заняли девять дней. Еще два дня ушли у Сашки на поездку в Питер, к матери. Ей пришлось соврать, что в Москве он случайно нашел очень перспективную, но совершенно секретную работу и что, благодаря этой работе, ему, очень даже может быть, удастся восстановиться в институте без потери курса, несмотря на другую фамилию. Условия его новой работы таковы, что звонить ему не следует, а связываться он с ней будет сам, когда обстоятельства позволят. Мать, конечно, была расстроена столь краткой встречей с сыном, но ничего не поделаешь. Как говорится, птенцы вырастают и покидают родное гнездо.
Сашке, безусловно, было жаль ее, но выбор между матерью и любимой женщиной, он, как и большинство мужчин, сделал в пользу любимой. У него сердце кровью обливалось, когда он представлял, как страдает Ольга, видя каждый день, в какое убожество превратился ее возлюбленный Тимоша. А каждый день в этом времени – это почти месяц в прошлом. По крайней мере, так было за первые восемь суток. Сашку еще больше пугал окончательный расклад времени там и тут, полученный в результате его первого полета. В прошлом он провел шестьдесят три месяца, потратив на это сорок два дня в настоящем. А это уже почти полтора месяца за сутки. Но он себя пытался утешить доводом типа: «Время штука сложная, никем не познанная. Даже физики, как говорит Лобов, слабо представляют, что такое время. Похоже, что штука эта очень даже нелинейная, и как и каким боком она к тебе обернется, абсолютно неизвестно. Может быть, в этот раз на одни сутки здесь придется всего лишь неделя там, а то и того меньше. Тогда Ольге не так уж и долго ждать придется».
Как бы то ни было, но в новый полет старший сержант запаса Ремизов-Ракитин рвался с такой энергией, что удержать его не было никакой возможности. Да и зачем, собственно, удерживать, если человек здоров и готов во всех смыслах к выполнению задания?
Сразу же после возвращения Сашки из Питера Лобов погрузил его в новый сон. Эмоции, которые при этом испытывал нетерпеливый влюбленный, наверное, можно было сравнить с ощущениями первого человека, отправившегося в космос. Переполняемый радостными предощущениями Саша Ремизов-Ракитин заснул в лобовской лаборатории, а Тимофей Воронцов-Вельяминов проснулся… непонятно где. Нет, это явно было то самое, нужное ему время, но комнаты, в которой он проснулся, он не узнавал. А рядом с ним, присев на край его кровати, была не Ольга Тютчева, а Фленушка-Гертруда.
