Совет Антихриста осуществляется над государством православным, овцы выступают пастырями, ноги притворяются головой, слепцы ведут народы. Духовные лица должны сейчас возревновать древним святым и лучше правды ради умереть, чем беззаконный мирской суд принять. Наступают последние времена. Преступая божественные уставы, царь избирает в архиереи и архимандриты тех, кого любит, — все те не избраны от Бога и недостойны. И все митрополиты, архиепископы, епископы, архимандриты, игумены, священники и дьяконы, вплоть до последнего чина церковного, кто, нарушая божественные правила, под суд царский и прочих мирских людей ходят, по святым божественным канонам извержены суть! Из-за такого беззакония упразднилось в России все святительство, и священство, и христианство — от мала и до велика!
Власть Антихриста не чувственная и видимая, она наступает незаметно, когда мирские власти завладевают Церковью, а священнослужители поклоняются царям и князьям. Уже на Руси и храмы Божие не суть храмы. Каков может быть храм Господень под властью царя и его слуг, которые что хотят делают и повелевают? То уже не храм Божий, но мирской дом. Даже в Успенском соборе нет настоящего богослужения, и соборная церковь ныне превращена в вертеп… Ныне антихристы многие были и вижу, что наступает последний час!"
Позицию патриарха Никона, когда он в 1658 г. утратил и больше не смог вернуть себе власть, нельзя отделить от сочинений гонимых Никоном староверов. Отличие Никона от Аввакума сводится к месту, которое каждый из них занимал в жизни. Ревнители благочестия сравнили царя с Антихристом, когда вместо того, чтобы выполнять их волю, он склонился перед Никоном. Никон проклял все, что внес в Церковь в содружестве с царем, когда утомленные всевластным хамом аристократы убедили государя, что крайнее раболепство ему не к лицу>[28]. С годами Алексей Михайлович все больше тяготился суровыми требованиями Никона, старался дела вершить сам и по совету с боярами. Правительство более последовательно соблюдало Соборное уложение о светском суде над священным чином, вынуждено было в условиях войны пополнять казну за счет церковных и монастырских доходов, а главное — сам царь перестал во всем слушать Никона! Этого унижения священства перед царством патриарх не мог перенести. Самолюбие обоих владык страдало.
Распря началась 6 июля 1658 года. Царь давал пир, не приглашенный патриарх отправил во дворец стряпчего князя Дмитрия Мещерского. Окольничий Богдан Матвеевич Хитрово, отвечавший за прибытие гостей, в толпе задел Мещерского палкой. "Напрасно ты бьешь меня, Богдан Матвеевич, — крикнул князь, — я здесь не просто, но с делом!" "Да кто ты есть?!" — осведомился глава дворцового ведомства у представителя измельчавшей фамилии, имевшего низший из возможных чин. "Я патриарший человек, — отвечал Мещерский, — и с делом прислан". "Ах ты… — воскликнул Хитрово, хватив князя по лбу, — Не дорожись патриархом!" Никон написал царю резкое письмо, требуя удовлетворения за обиду своего стряпчего. Алексей Михайлович продиктовал, что сам расследует дело и увидится с Никоном. Патриарх потребовал немедленного расследования. Царь все еще был за столом, но нашел время, чтобы послать новое успокоительное письмо. Прочтя его, патриарх воскликнул: "Волен великий государь мне обороны не дать, а я стану с ним Церковью управливаться!"
