Пытаясь разузнать побольше о Логане Скотте, Мадлен завела разговор с Арлисс Барри, когда та в одиночестве пила чай. Арлисс была настоящим кладезем всевозможных сведений. Она знала интимные подробности жизни всех членов труппы и любила посплетничать.
– Ты хочешь побольше узнать про мистера Скотта? – спросила актриса, отправляя в рот бисквитное печенье. Несмотря на то что миссис Литлтон постоянно ворчала, уверяя, что вскоре Арлисс не влезет ни в один костюм, актриса была не в силах справиться со своей страстью к сладкому. – В своем желании ты не одинока, Мэдди. Мистер Скотт – самый загадочный мужчина, какого я когда-либо встречала. Он слишком скрытен и ревниво оберегает свою личную жизнь. Он никогда и никого не приглашает к себе домой. Насколько мне известно, из всей труппы в гостях у него бывала только герцогиня.
Мадлен нахмурилась.
Неужели между мистером Скоттом и герцогиней…
Арлисс отрицательно покачала головой, встряхнув своими каштановыми кудряшками.
– У них с самого начала оказалось слишком много общего: оба были настолько влюблены в театр, что для другой любви у них в душе просто не хватало места. Вскоре Джулия познакомилась с герцогом, и… но это уже другая история. А на твой вопрос могу ответить только одно: Джулия и мистер Скотт никогда не состояли в романтических отношениях. Она как-то обмолвилась, что мистер Скотт убежден: влюбленность – самое худшее, что с ним может случиться.
– Но почему?
Арлисс пожала плечами.
– Это тайна мистера Скотта. У него уйма тайн. – Понизив голос, она склонилась над чашкой. – Я скажу тебе то, что знают очень немногие: мистер Скотт – сын простого земледельца. Он никогда не учился в школе, представляешь?
– Не может быть! – с неподдельным удивлением воскликнула Мадлен. – Он выглядит таким образованным, благородным…
– Еще бы! – кивнула Арлисс. – Но по сравнению с его прошлым наше с тобой может показаться королевским. Однажды Джулия по секрету рассказала, что в детстве с мистером Скоттом дурно обращались; отец избивал его и морил голодом. Вот почему его родные никогда не бывают в театре – их сюда не пускают. Мистер Скотт платит им за то, чтобы они не появлялись здесь.
Пока Мадлен обдумывала эти сведения, Арлисс ухитрилась съесть целую коробку печенья. Мадлен пыталась представить себе мистера Скотта мальчиком, живущим в нищете и страхе, но этот образ никак не вязался с образом уважаемого в обществе и самоуверенного владельца «Столичного театра». В глазах публики – да и сама Мадлен так полагала – он был подобен божеству. В рассказы Арлисс о печальном прошлом всеобщего кумира трудно было поверить.
