— Но ведь вы росли без мамы.
— Я любила моих стариков, а они любили меня, — сказала Мисти. — Думаю, что моя мать просто не была способна на это. Я не сразу это поняла. — Улыбка исчезла с ее лица. — Она не способна любить. И много потеряла в жизни. Любить — это прекрасно. Вот я, например, вчера полюбила Кетчупа. Меня очень легко растрогать. Пять лет назад у нас было четыре собаки. Последняя умерла полгода назад. Она похоронена возле клумбы с розами в бабушкином саду. А теперь сама бабушка… — Она замолчала. — Нет, бабушка жива! Только у нее было два инсульта. Сейчас она находится в доме для престарелых, а ведь ей всего семьдесят три года. Я думала… Когда с ней случился второй инсульт и наша последняя собака умерла, я думала… Ну, это не имеет значения, о чем я думала. И правильно, что я взяла себе другую собаку. Когда ты влюбляешься, разве у тебя есть выбор?
— Выбор есть всегда.
— Разве вы можете оставить Бейли?
— Как можно сравнивать собаку и…
— Любовь есть любовь, — просто сказала она. — Ты принимаешь ее там, где находишь.
А он сам где нашел свою любовь? Он думал, что нашел ее с Изабеллой. Но он тогда просто сошел с ума…
Бейли потянулся и зевнул. Солнце садилось за горизонт, небо быстро темнело.
Мисти задумчиво смотрела на куличков, круживших низко над берегом, и Ник подумал, какая же она спокойная женщина! И красивая. И чем больше он смотрел на нее, тем более убеждался в том, что она — потрясающе красивая.
И ему захотелось — нестерпимо захотелось — поцеловать ее.
Ее рука упиралась в плед всего лишь в нескольких сантиметрах от него. Разве он мог не прикоснуться к ней? Приподняв руку, Ник нежно провел пальцами по ее тонкому запястью, и она даже не вздрогнула. Кожа ее не была такой же шелковисто-нежной, как у Изабеллы. На ней было несколько шрамов. Линии жизни.
Мир вокруг них затих. Может быть…
— Нет, — сказала она и убрала руку.
— Нет?
— Любовный роман между родителем и его учительницей — это катастрофа, — сказала она.
Ник улыбнулся. Что происходит? Ему надо вернуться к непринужденному тону.
— Я рассказал вам об Изабелле, — произнес он с некоторым вызовом.
— Вы хотите, чтобы я рассказала о Роджере Прауди? О том, как он целовал меня за сараем, когда мне было восемь лет?
— Что?..
— Да, и поцелуй его был слюнявым.
«У нее было полно своих проблем — гораздо больше, чем у меня», — подумал Ник.
— Когда бабушка целует меня, она тоже меня обслюнявливает, — сонно сказал Бейли. Он клевал носом, привалившись к Кетчупу.
