– Я вообще-то хотел предложить использовать его как приманку, – заметил Алафузов.
– Думаете, найдутся дураки, которые воспримут все это всерьез? Хотя, действительно, не стоит недооценивать народ, там, если поискать, кого только не отыщется. В общем, как получите отмашку в экономическом отделе, делайте с этим народным трибуном что хотите.
– Не такой уж это дурацкий текст, – покачал головой Алафузов. – Во всяком случае, тут ясно видна попытка вбить клин между вами и его величеством. Россия, видите ли, найденовская, а Георгий Первый при том Найденове вообще неизвестно кто.
– Плюньте, про это его величеству скоро седьмой год кто только не талдычит, он уже и смеяться перестал. Но и данную линию на всякий случай можете проработать, если считаете нужным.
На традиционном совместном ужине его величество заявил мне:
– Ну вот и кончается последний год той эпохи, когда этот мир был еще похож на тот, из которого ты родом. То есть начало одиннадцатого года еще имело довольно много общих черт, конец их уже почти не имеет, а грядущий двенадцатый пойдет и вовсе по какому-то никому не известному пути.
– Ага, – согласился я, – подумаешь, первый полет первого в мире самолета состоялся не там, не так и не тогда. Мелочь? Или бойня на Ляодунском перешейке, тоже никаких отличий от того мира. И черногорская война там тоже была, это я так плохо историю учил? А вот метеорит действительно падал и там, и тут. Так я тебе могу навскидку еще пару землетрясений предсказать и уверен, что сделаю это правильно. В общем, это ты зря, у нас давно уже все пошло совсем не так. Или ваше величество намекает, что все необходимые изменения уже произведены, вот только довыиграть войну, и мне можно собираться на Канары?
– Ты лучше поменьше всяких бумаг читай, раз тебе такое в голову лезет, – даже чуть испугалось величество, – а побольше времени с семьей, что ли, проводи. Твоему сыну, между прочим, скоро год будет. На Канары он собрался… Я ведь к чему веду? Начинается период, на котором у нас не будет уже никакой привязки к твоему прошлому, историю которого я знаю, кстати, если и хуже, чем ты, то ненамного. А кое в чем и получше. Так что забудь, пожалуйста, про отставку, к своим кошкам будешь в отпуск ездить. Каждый год на две недели, как порядочный государственный муж!
Да, подумал я, потягивая пиво, в чем-то Гоша прав. А именно: Россия бесповоротно свернула с того пути, что и привел к образованию мира, со всеми его особенностями, в котором я родился. И потянула за собой Германию с Японией, а почти все остальные страны поставила перед лицом серьезных перемен. И если бы я видел свою задачу только в этом, то действительно сразу после окончания войны можно было бы начинать думать о пенсии. Но ведь дело-то в другом. Перед нами открывается совершенно новый и никому не известный путь! И выходит, оставить Гошу одного – это значит ровно вдвое увеличить количество совершенных на этом пути ошибок. Так что увы мне и еще раз увы… Тут и вместе-то как бы не наколбасить чего-нибудь совсем неудобоваримого.
