– Как же вы можете, априори считая людей виновными, доверять им дела государственной важности?
– Так мы же их считаем виновными не априорно и не всех, а только тех, у кого благосостояние не соответствует официальному жалованью. Нет превышения – есть доверие. Появилось превышение – доверие тут же пропадает. У нас, как я уже говорил, мониторятся доходы и их ближайших родственников, причем достаточно тщательно.
– Но это же нарушение прав личности!
– Ни в коей мере. Мы же не силком человека в чиновники тащим! Более того, при вступлении в должность он расписывается, что ознакомлен с вызывающими такое ваше возмущение правилами. И что касается родственников – тоже. Ну а они, если не хотят, чтобы государство лезло в их финансовые дела, могут отговорить своего мужа, отца или там двоюродного брата от принятия должности.
– А если чиновник написал, например, статью – вы что, за гонорар его сразу посадите?
– Прежде чем публиковать эту статью, он должен предоставить ее в комиссариат. И там, во-первых, решат, стоит ли это публиковать вообще, а если да, то какой гонорар заплатить. Это относится не только к статьям, а вообще к любой творческой деятельности госслужащих руководящего звена. Причем мой комиссариат занимается писательскими, изобретательскими и научными вопросами, а поэты, музыканты и художники идут в императорский. Чему вы удивляетесь? Можно подумать, что ваши чиновники не пишут или не изобретают. А уж какие гонорары за это получают – нашим такое и в самом страшном сне не привидится.
– Представляю, как чувствуют себя ваши госслужащие…
– Есть, конечно, такие, что хреново, но их поголовье неуклонно сокращается. Но есть и новые, в большинстве своем из комиссаров, они подобным положением дел даже гордятся. Интересно, кстати, мне тут недавно доложили: оказывается, если у человека есть значок о прохождении комиссарской службы, то к такому все чаще обращаются «господин экс-комиссар». И тем нравится, а знаете, почему? Потому что им приятно, ведь их считают не такими, как прежние, то есть неворующими. Вот у вас, например, какие ассоциации возникают при слове «чиновник»? Вор, взяточник, морду за три дня не обгадишь, да к тому же еще и дурак. То есть, что какой-то конкретный чиновник – умный и честный человек, это еще надо доказывать, причем быстро не получится. Ну года за два, наверное, можно справиться… Нас такое положение дел не устраивало изначально, и мы уже шесть лет работаем в этом направлении. Небезуспешно, как мне кажется. И, кстати, позвольте мне вернуться к изобретательству как давно курируемой мной лично области. Вот представьте себе такую картину: довольно высокопоставленный чиновник вдруг что-то взял и изобрел.
