Взрослая девочка | страница 5
Сандрин качнула головой, поддерживая сына.
— Но в чем же все-таки проблема? — поинтересовался отец. — Дом большой, там хватило бы места для всех. Неужели Берте проще остаться одной в пустом и гулком доме, чем делить кров с милой пятнадцатилетней девчушкой?
— Берта отнюдь не считает ее милой, — усмехнулся Жюль. — Скорее несносной и своенравной. Если ей верить, то это исчадие ада, которое не желает ни учиться, ни слушать чьи-то советы. Одри оканчивает коллеж, скоро экзамены, а она перестала посещать лекции. Когда тетушка или Берта пытались говорить с ней, Одри просто включала на полную мощность музыку, при звуках которой старушки вздрагивали и начинали заикаться. Мадам недовольна ее прической, манерой одеваться, картинками из журналов, которыми Одри украшает комнату, и так далее, и так далее… Одним словом, ничего нового. Банальный конфликт поколений.
Жюль усмехнулся. В его двадцать семь — а это почти что тридцать! — эти проблемы уже казались далекими, давно решенными и даже надуманными.
— Мама права, — продолжил он. — Хоть Берта и преувеличивает масштабы бедствия, ей правда тяжело, она не справляется. Но Одри тоже не позавидуешь, эта Берта Ведженс — ужасная зануда… Я не раз убеждался, что ни ее, ни покойную тетушку Хелен нельзя назвать хорошими воспитателями. И я ничуть не удивлен тем, что Берта попросила позаботиться о дальнейшей судьбе Одри именно меня. Мы с малышкой неплохо ладили.
— Попросила! — Огюст Фермэ подпрыгнул бы на месте, если бы не лень, охватившая его после еды. — Она заявила, что мы просто обязаны ей помочь! Я чту память Софи, я замечательно относился к ее малышке, но мне интересно, почему Берта так категорично требует помощи? Я рад, что ты согласился взять это на себя, но откуда такой тон? Что мы ей, родня?
— Не родня, — кивнул Жюль и взял с тарелки еще один круассан. — Но покойная Софи Дюшансе была лучшей художницей по ткани, какую только помнит Фирма, и мы сегодня процветаем отчасти благодаря ей. Ты сам не раз говорил, что это ее эскизы рисунков для шелка открыли нам дорогу к сотрудничеству с ведущими модными домами. А значит, мы поступим благородно, если проявим ответственность за судьбу ее дочери.
Огюст был вынужден согласиться с сыном. Софи действительно многое сделала для их успеха. Но ее прошлое… Софи много лет была свободной художницей, а если точнее — хиппи-бродяжкой. Она совсем юной покинула родную Францию и колесила автостопом по Соединенным Штатам, подрабатывая тем, что рисовала портреты прохожих и бренчала на гитаре.