Потом она целый вечер укладывала багаж, чтобы не забыть ничего нужного и не взять ничего лишнего. Перед сном Одри приняла ванну с ароматной пеной, представляя, как завтра будет купаться в пене морской.
Когда утром под окнами ее квартирки раздались знакомые звуки клаксона, Одри уже была полностью готова к выходу: нежно-лимонное платье с белым поясом и вырезом-лодочкой, изящные белые босоножки, большая дорожная сумка из светлой кожи. Свои блестящие каштановые волосы, за год отросшие ниже плеч, она зачесала назад и перехватила белой лентой. Вчера, когда она оделась так в примерочной, одна из продавщиц воскликнула: «Какая солнечная девочка!». Одри это понравилось, и она надеялась, что Жюль тоже скажет: «Ах, Одри! Какая ты солнечная!»
Но ее ждало горькое разочарование: Жюль даже не поздоровался. Он сказал:
— Готова? Поехали. Кстати, познакомься, это Милен.
Нет, только не это! На сиденье «рено» рядом с Жюлем расположилась огромная кукла. Точнее, Одри решила бы, что это кукла, если бы куклы умели курить. У Милен были длиннейшие накладные ресницы и неправдоподобно синие глаза, губки бантиком и пышная прическа из вытравленных перекисью волос. Она говорила с ленцой, словно нехотя, и смотрела на мир из-под полуопущенных век: Милен казалось, что так она выглядит чуть умнее.
Конечно, Жюль и раньше приглашал своих подружек, когда шел куда-то с Одри. Даже поездка на зимние каникулы в Альпы была испорчена присутствием очередной его возлюбленной. Одри всю дорогу мечтала, чтобы девица сломала себе шею на скоростном спуске.
Вначале, когда Одри узнала, что ее обожаемого Жюльена постоянно окружает толпа красоток, она была в шоке и чуть не разревелась. Но потом утешила себя тем, что все это не серьезно, и когда Жюль разглядит ее, Одри, как следует, то поймет, что больше никто ему не нужен. Поэтому она мирилась с присутствием всех этих Жанетт и Жоржетт, как с неизбежным, но временным злом.
Но Одри представить себе не могла, что Жюль повезет кого-то из девиц в Сен-Тропе, на родительскую виллу! Она прекрасно знала, что ни Сандрин, ни Огюст Фермэ этого не одобрят. И она предвкушала поездку с Жюлем тет-а-тет, долгие разговоры в пути, купание вдвоем при лунном свете… И вот, пожалуйста.
— Привет, дорогая. Хочешь конфетку? — спросила Милен, наманикюренным пальчиком стряхивая пепел с сигареты, заправленной в длинный мундштук, и протянула Одри коробочку монпансье.
Одри конфету взяла и тут же поняла, что таким образом ее поставили на место: ты — ребенок, возьми леденчик и не плачь.
