– Я готов.
Та почему-то стала ходить вокруг меня кругами, разглядывая, как на базаре.
– Не совсем, но это мы сейчас исправим, – заявила она.
В одной маленькой комнате, больше напоминающей хранилище банка (мощная дверь, куча всяческих ящичков у стен), Верона покопалась в своих запасах и выложила на стол массивную цепь с каким-то значком, с десяток колец и перстней, несколько браслетов.
– Надевай.
– Что? – не понял я.
– Все это.
– Зачем? – снова не понял я.
Верона чуть вздохнула:
– У тебя сейчас вид бандита с большой дороги после удачного ограбления.
– А станет как у бандита, совершившего два ограбления, – хмыкнул я. – Да и не люблю я все эти побрякушки.
– Чем богаче ты будешь выглядеть, тем меньше вызовешь подозрений. А прическу мы тебе изменим.
– А с ней что не так?
– Обычно такую, как у тебя, носят люди, ни капельки не ценящие чужую жизнь и готовые убить за малейшее возражение.
– Примерно так я себя и чувствую, – снова хмыкнул я. – Пусть другие боятся.
– Боятся – это хорошо, – согласилась Верона, – но такие люди обычно не признают ничьей власти, и твое присутствие рядом со мной будет выглядеть странно и может вызвать ненужные вопросы.
Пришлось согласиться и, вернувшись в комнату Вероны, молча терпеть ее издевательства. Для начала она усадила меня на пуфик рядом с зеркалом и стала колдовать с прической. Я всегда любил, когда меня гладят по головке, а тут еще и Верона словно специально старалась касаться меня почаще. На всякий случай я закрыл глаза, но лучше не стало. Теперь я слышал каждый шорох платья и чуть ли не всем телом ощущал тепло, идущее от Вероны. Вроде и я не замерз, и она непохожа на печку, но ощущения были очень необычные.
Когда через полчаса Верона сочла результат приемлемым и подвела меня к ростовому зеркалу, я себя не узнал. Волосы с крупными локонами волнами легли на плечи. На левом плече прилепился крупный бант отвратительного лилового цвета, добавилась заколка на рубашке, две в волосах. На рукавах – по три красных ленточки разной длины. На правой щеке появилось нечто, напоминающее зеленый листочек. Вкупе с цепью на шее, руками в перстнях и мечом, усыпанным драгоценными камнями, в моем понимании я выглядел очень даже странно. Верона надела мне на голову черный бархатный берет, как-то по особому примяв его, и оглядела меня с видимым удовольствием.
– И на кого я теперь похож? – с подозрением спросил я.
– На мужчину, сгорающего от страсти и готового биться с любым, кто посмеет обидеть его даму сердца, – улыбнулась Верона. – Теперь, что бы ты ни сделал, это спишут на любовную горячку.
